Р.М. Барцыц
Абхазский религиозный синкретизм в культовых комплексах и
современной обрядовой практике
Рис. 19. Культовый комплекс в сел. Цандрыпш Гагрского района (2001 г.).
ГЛАВА I
ИСТОКИ РЕЛИГИОЗНОГО СИНКРЕТИЗМА
Исследование религиозных представлений абхазского народа начинается еще в
античную эпоху. Нельзя не отметить значимость письменных сообщений учёных
путешественников того времени. Вместе с тем, большинство из них (как и у авторов
средневековья) субъективно, отмечено личными политическими и философскими
взглядами, описания сакральных особенностей и обрядовой практики носят
поверхностный характер. Эта тенденция сохранялась и в трудах учёных
путешественников XIX века. Самыми значительными для избранной нами темы стали
работы Ф. Дюбуа де Монперэ[1], который зафиксировал
значительное количество ценных этнографических сведений, описал ряд
раннехристианских храмов, М. Броссе[2] и Ф. Боденштедта[3].
Совершенно иными, написанными со знанием не только этнографических
подробностей, но и общего культурно-исторического контекста, предстают
написанные в первой половине ХIХ века работы «природного абхазца» С.Т. Званба[4],
который по праву считается первопроходцем в деле серьёзного изучения автохтонной
абхазской религии и традиционного пантеона. Подробные сведения о нравах, быте и
религии абхазов XIX столетия содержатся в трудах офицеров русской армии И.
Бларамберга[5], Ф.Ф. Торнау[6],
выдающегося лингвис-
[7]
та и этнолога, генерала П.К. Услара[7].
Интересные сведения о религии и верованиях абхазов оставил и А.Н. Введенский[8].
Последняя четверть XIX века отмечена возрастанием интереса к
раннехристианским памятникам Абхазии. Н.П. Кондаков, основоположник русской
школы истории византийского искусства, подробно изучил храмы в г. Пицунда, сел.
Лыхны, сел. Моква[9]. Большой вклад в исследование темы
внесли работы П.С. Уваровой[10], посвящённые как уже
известным храмам, так и выявленным ей самой значительным памятникам
раннехристианской эпохи. Свободными от предубеждений, основанными на достоверных
фактах, представляются труды видного представителя церковно-исторической науки,
архимандрита Леонида (Кавелина)[11], которые содержат ряд
ценных сведений по истории раннехристианских и православных церквей Абхазии.
В начале ХХ века молодая абхазская интеллигенция приступает к изучению
собственного духовного наследия. Значение трудов учёных и просветителей Д.И.
Гулиа[12] и Н.С. Джанашия[13]
невозможно переоценить. В них впервые приводятся системные научные описания
дохристианских верований и культовых сооружений абхазов, традиционного
абхазского пантеона, начинается работа по включению истории и культуры Абхазии в
общемировой контекст.
[8]
В 20-е годы XX века археолог А.С. Башкиров провел подробные и тщательные
исследования античных и средневековых памятников в г. Сухум, на Анакопийской
горе и Пицундском мысу[14]. Весомый вклад в изучение
проблематики истории и религии абхазов внесли работы С.М. Ашхацава[15]
и К.В. Кудрявцева[16]. Велико значение многочисленных
трудов, посвящённых исследуемой проблеме, академика Н.Я. Марра[17].
Эта плодотворная деятельность оказалась прерванной на несколько десятилетий,
поскольку в период воинствующего атеизма и массовых репрессий религиозная тема
находилась под запретом и фактически не разрабатывалась. Тем не менее, с
середины прошлого века начинается активная научная и общественная деятельность
выдающегося исследователя абхазской древности З.В. Анчабадзе[18].
Появляется ряд серьёзных этнографических исследований по религии и культуре
абхазов, прежде всего труды Ц.Н. Бжания[19], Г.Ф. Чурсина[20]
и И.А. Аджинджала[21], где даны подробные сведения о
древнейших верованиях и культах, богах традиционного пантеона.
В этот же период на территории Абхазии начинаются широкомасштабные
археологические исследования. Наиболее заметными стали проводимые более 40 лет
систематические и плодотворные раскопки античного города Питиунта и его
окрестностей на Пицундском мысу[22].
Рис. 18. Ацуныхуа фамилии Барцыц в сел. Блабырхуа Гудаутского района (2007
г.).
[9]
С конца 60-х годов в Абхазии начинает работу блестящая плеяда учёных:
историков, археологов, этнографов, религиоведов. Наиболее весомый вклад в
исследование темы внесли труды этнолога Л.Х. Акаба о мифологии и древнейших
верованиях абхазов[23], востоковеда В.Г. Ардзинба,
проследившего ряд интересных хетто-абхазских культурных параллелей[24],
археолога О.Х. Бгажба[25], историка Г.А. Амичба[26],
этнолога и религиоведа Г.В. Смыра[27], историка М.М. Гунба[28],
археолога М.М. Трапш[29].
Убедительные данные о времени обращения апсилов в христианство дали раскопки
Ю.Н. Воронова в цебельдинской долине. Труды этого выдающегося учёного обогатили
целые области абхазоведения, в том числе исследования традиционных верований и
распространения христианства в крае[30].
[10]
Самым значительным вкладом в изучение темы представляется ряд фундаментальных
трудов выдающегося этнолога и историка Ш.Д. Инал-ипа, в которых исследуются как
общие вопросы этнокультурной истории абхазов, так и различные аспекты духовной
культуры народа[31].
В 70-е и 80-е годы XX века вновь активизировались исследования
раннехристианских памятников края. Важным этапом стали раскопки Л.Г. Хрушковой[32],
которая впервые привлекла внимание к перспективности применения археологических
методов при изучении памятников истории и архитектуры. В это же время в Абхазии
начинаются серьезные исследования памятников мегалитической культуры, где
ведущая роль принадлежит археологам И.И. Цвинария[33] и
Г.В. Шамба[34].
Освещая проблемы национальных религиозных представлений, многие исследователи
сосредотачивали внимание прежде всего на изучении многовековой истории
абхазского православия. Среди них особый интерес представляют увидевшие свет в
последние два десятилетия труды кандидата богословия иеромонаха Дорофея (Дбар),
посвященные распространению и истории христианства в Абхазии[35].
Среди работ последнего времени, посвящённых традиционной религии абхазов,
наиболее значительными стали труды востоковеда,
[11]
религиоведа, этнолога А.Б.
Крылова[36]. В 1994-2000 гг. экспедициями Института
востоковедения РАН под его руководством (в организации и деятельности которых мы
с 1998 года принимали активное участие) была проделана широкая и плодотворная
работа по изучению традиционных святилищ Абхазии и современной обрядовой
практики.
Между тем, и иеромонах Дорофей (Дбар), и А.Б. Крылов, необоснованно, на наш
взгляд, отрицают синкретный характер абхазских религиозных представлений,
отмечая лишь отдельные, по их мнению, черты взаимовлияний различных религий.
Если иеромонах Дорофей (Дбар) является приверженцем теории «изначальности»
абхазского православия, считая традиционную религию лишь его искажённой формой,
возникшей в период временного упадка христианства, то А.Б. Крылов отдаёт
безусловный приоритет традиционной религии, которая, на его взгляд, в
современной Республике Абхазия рассматривается «как основа абхазской
национальной сущности, [в то время как] православие символизирует дружбу с
русским народом и подчеркивает пророссийскую внешнеполитическую ориентацию, а
ислам призван продемонстрировать неразрывную связь абхазов с абхазо- адыгской
диаспорой в мусульманских странах»[37].
Таким образом, несмотря на обилие научных изысканий, работа по изучению
абхазских религиозных представлений ещё далека от завершения. Во многом это
объясняется последствиями недавней войны, 15-летнего существования Республики
Абхазия в условиях непризнанности, экономической блокады, прочностью
атеистических установок советского периода. Парадоксально, но изучение
традиционных верований до сих пор осложняется существованием известного
предубеждения против «язычества», хотя очевидно, что «сам факт сохранения
абхазами древней религии своих предков является историческим феноменом, значение
которого выходит далеко за рамки собственно кавказоведения и представляет
огромный интерес с точки зрения мирового рели-
[12]
гиоведения»[38].
С другой стороны, устойчивость древних представлений чрезвычайно затрудняет
археологические исследования дохристианских культовых сооружений, сохраняющих
своё сакральное значение и в начале третьего тысячелетия, заставляя
довольствоваться поверхностными наблюдениями и подъёмным материалом.
Тем не менее, труды наших предшественников, рассмотренные в комплексе, данные
письменных источников, этнографических и археологических материалов, убедительно
показывают, что процесс формирования абхазского религиозного синкретизма начался
ещё в дохристианскую эпоху. Традиционные религиозные представления предков
абхазов, первые проявления которых зафиксированы археологами в эпохе верхнего
палеолита, отличались многообразием культов и верований. Присутствие в культовых
комплексах Абхазии сооружений и материалов, свидетельствующих об их
одновременном бытовании, переплетение их обрядовой стороны, позволяет проследить
начальные этапы формирования религиозного синкретизма.
Рис. 17. Ацуныхуа жителей сел. Бармышь Гудаутского района (2000 г.).
К началу нашей эры создание нескольких крупных объединений древнеабхазских
племён, существование культа верховного божества Анцва, наличие развитых
социально-экономических контактов с античным миром, гуманистический характер
культуры, традиции религиозной толерантности подготовили сознание народа к
восприятию новой монотеистической религии – христианству. Оказав заметное
влияние на культуру и религиозные представления абхазов, новая вера заняла в них
второе место после традиционной религии.
Принятие Абхазией христианства в качестве официальной религии состоялось в IV
веке, что знаменовало окончание процесса консолидации близкородственных племён
абхазо-адыгской группы – апсилов, абазгов, мисимиан, санигов – в крупные
этнополитические образования. Таким образом, абхазы к началу VI века уже
славились как «вполне христиане»[39], более того, «с
древних уже времен христианами»[40], «с
[13]
древних времен
подчиненными римлянам, одной с ними религии»[41].
Правление царя Леона I (VII век), получившего титул архонта, знаменует начало
процесса освобождения страны от власти Византии, завершившегося образованием
могущественного средневекового Абхазского царства (VII-X века). Успешно
сопротивляясь попыткам персидских завоеваний, оно стало ведущим христианским
государством Восточного Причерноморья. В таком официальном статусе христианство
находилось до конца X века – резкого поворота развития политической истории
Абхазии.
Эти этапы исторического и духовного развития отразились в особенностях
строительства культовых сооружений. Их археологические исследования
предоставляют наиболее объективные сведения по истории распространения и
утверждения раннего христианства в Абхазии. Не ставя перед собой задачи
исчерпывающего освещения этой, столь спорной и в наши дни проблемы, мы намерены
показать, что данный процесс носил мирный, гармоничный характер.
Принципиально иным оказался процесс проникновения в регион другой мировой
религии – ислама, непосредственно связанный с экспансионистской политикой Турции
(конец XV-начало XIX веков). Очевидно, именно этим объясняется его значительно
меньшее, чем христианское, влияние на абхазскую культуру. Отсутствие на
территории Абхазии исламских культовых сооружений того периода также затрудняет
исследование проблемы, что обусловило краткость рассмотрения этого, бесспорно,
интересного вопроса в нашей работе.
Таким образом, открытый и толерантный характер абхазских традиционных
верований обеспечил поступательность процесса включения в религиозную культуру
народа наиболее соответствующих её духу культовых и обрядовых норм, привнесённых
двумя мировыми религиями. Слияние этих трёх основных компонентов и сформировало
оригинальный облик абхазского религиозного синкретизма.
[14]
Примечания
[1] Dubois de Моnрereux F. Voyage autour du Caucase
chez les Tcherkesses et les Abkhases en Colchide, en Georgie, en Armenie et en
Crimee. Paris, 1839; Atlas. Neuchatel, 1843,
[2] Brosset M. Histoire des Bagratides Georgiens
apres les auteurs armeniens et grecs, jusquau commencement du XI siecle. SPb.,
1843.
[3] Боденштедт Ф. По Большой и Малой Абхазии. О
Черкесии (путевые записки и главы из книг). М., 2002.
[4] Званба С.Т. Абхазские этнографические этюды.
Сухуми, 1982.
[5] Бларамберг И. Историческое, топографическое,
статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа. М., 2005.
[6] Торнау Ф.Ф. Воспоминания кавказского офицера. М.,
1861.
[7] Услар П.К. Начало христианства в Закавказье и на
Кавказе // ССКГ. Вып. II. Тифлис, 1869. С. 1-24; Его же: Этнография Кавказа.
Языкознание. Абхазский язык. Отд.2. Тифлис, 1887.
[8] Введенский А.Н. Религиозные верования абхазцев //
ССКГ. Вып. V. Тифлис, 1871. С. 273-308.
[9] Кондаков Н.П. Памятники христианского искусства
на Афоне. СПб, 1902.
[10] Уварова П.С. Кавказ. Путевые заметки. М.,
1887.; Её же: Кавказ, Абхазия, Аджария, Шавшетия и Псховский участок. Путевые
заметки. Ч.2. М., 1891; Её же: Христианские памятники Кавказа. Абхазия // МАК.
Вып. IV. М., 1894.
[11] А.Л. Абхазия и в ней Ново-Афонский
Симоно-Кананитский монастырь: в 2-х ч. М., 1885; Его же: Абхазия и её
христианские древности с планом абхазского приморского берега / Изд. 2-ое, испр.
и доп. М., 1887.
[12] Гулиа Д.И. История Абхазии. Т.I. Тифлис, 1925;
Его же: Собрание сочинений в шести томах. Т. VI: История Абхазии. Этнография /
Сост. Г.А. Дзидзария, Ш.Д.Инал-ипа, Инал-ипа, Б.Е. Кварчия. Сухуми, 1986.
[13] Джанашия Н.С. О религиозных верованиях абхазов
// Христианский Восток. Т.IV. Вып. I. СПб, 1916. С. 72-112; Его же: Абхазский
культ и быт // Христианский Восток. Т.V. Вып. 3. СПб, 1917. С. 156-208; Его же:
Статьи по этнографии Абхазии / / Сост. и предис. Х.С. Бгажба. Сухуми, 1960.
[14] Башкиров А.С. Археологические изыскания в
Абхазии летом 1925 года // Известия АбНО. Вып. IV. Сухум, 1926. С. 3-60.
[15] Ашхацава С.М. Пути развития абхазской истории.
Доклад, читанный на 1 Всесоюзном Краеведческом съезде в Абхазии 12 сентября 1924
г. Сухум, 1925.
[16] Кудрявцев К. Сборник материалов по истории
Абхазии. Сухум, 1922.
[17] Марр Н.Я. Крещение армян, грузин, абхазов и
аланов св. Георгием. (Арабская версия) // ЗВОИРО. Т. XVI. Вып. I-III. Тифлис,
1904. С. 63-211; Его же: О религиозных верованиях абхазов // Христианский
Восток. Т. IV. Вып. 1-2. Пг., 1916. С. 113-140; 129-131; Его же: О языке и
истории абхазов. М.-Л., 1938.
[18] Анчабадзе З.В. Из истории средневековой Абхазии
(VI-XVII вв.). Сухуми, 1959; Его же: История и культура древней Абхазии. М.,
1964.
[19] Бжания Ц.Н. Из истории хозяйства и культуры
абхазов (исследования и материалы). Сухуми, 1973.
[20] Чурсин Г.Ф. Материалы по этнографии Абхазии.
Сухум, 1957.
[21] Аджинджал И.А. Из этнографии Абхазии: материалы
и исследования. Сухуми, 1969.
[22] Великий Питиунт. Археологические раскопки в
Пицунде / На груз. языке. Тбилиси, 1975-1978.
[23] Акаба Л.Х. О пережитках древнейших верований в
культе кузницы абхазов // Известия АбИЯЛИ им. Д.И. Гулиа. Вып. П. Тбилиси, 1973.
С. 170-180; Её же: Из мифологии абхазов. Сухуми, 1976; Её же: У истоков религии
абхазов. Сухуми, 1979; Её же: Исторические корни архаических ритуалов абхазов.
Сухуми, 1984.
[24] Ардзинба В.Г. Ритуалы и мифы древней Анатолии.
М., 1982; Его же: К истории культа железа и кузнечного ремесла (почитание
кузницы у абхазов) // Древний Восток: этнокультурные связи. М., 1988. С.
263-306.
[25] Бгажба О.Х., Воронов Ю.Н. Материалы по
средневековому кузнечному ремеслу из горной Абхазии (Жертвенник на перевале
Напра) // Известия АбИЯЛИ им. Д.И. Гулиа. Вып. VII. Тбилиси, 1978. С. 186-198;
Бгажба О.Х., Лакоба С.З. История Абхазии. С древнейших времён до наших дней.
Сухум, 2007.
[26] Амичба Г.А. Статьи по истории и этнографии
Абхазии / На абх. языке. Сухуми, 1977; Его же: Политическое положение
раннесредневековой Абхазии (VI-X вв.) / На абх. языке. Сухуми, 1983; Его же:
Новый Афон и его окрестности (исторический очерк). Сухуми, 1988; Его же:
Культура и идеология раннесредневековой Абхазии (V-X вв.). Сухум, 1999.
[27] Смыр Г.В. Ислам в Абхазии и пути преодоления
его пережитков в современных условиях. Тбилиси, 1972; Его же: Современная
религиозная ситуация у абхазов // Религия и демократия. На пути к свободе
совести. Вып. II. М., 1993. С. 34-42; Его же: Религиозные верования абхазов.
Историческая эволюция и особенности. Гагра, 1994.
[28] Гунба М.М. Абхазия в первом тысячелетии н.э.
(Социально-экономические и политические отношения). Сухуми, 1989.
[29] Трапш М.М. Труды в 4-х томах. Сухуми,
1970-1975.
[30] Воронов Ю.Н. Тайна Цебельдинской долины. М.,
1975; Его же: В мире архитектурных памятников Абхазии. М., 1978; Его же:
Древности Сочи и его окрестностей. Краснодар, 1979; Воронов Ю.Н., Бгажба О.Х.
История изучения археологии Абхазии (до 1975 г.). Тбилиси, 1982; Воронов Ю.Н.,
Бгажба О.Х. Главная крепость Апсилии. Сухуми, 1986; Воронов Ю.Н., Левинтас В.Б.
По древним тропам горной Абхазии Материалы по средневековому пастушеству.
Сухуми, 1982.
[31] Инал-ипа Ш.Д. Абхазы. Сухуми, 1960; Его же: Из
истории абхазской литературы. Сухуми, 1961; Его же: Страницы исторической
этнографии абхазов. Сухуми, 1971; Его же: Вопросы этнокультурной истории
абхазов. Сухуми, 1976; Его же: Памятники абхазского фольклора. Нарты. Ацаны
(сборник статей и материалов). Сухуми, 1977; Его же: Дурипш
(историко-этнографический очерк). Сухуми, 1981; Его же: Зарубежные абхазы.
Сухуми, 1990; Его же: Садзы. Историко-этнографические очерки. М., 1995; Его же:
Антропонимия абхазов. Майкоп, 2002.
[32] Хрушкова Л.Г. Раннехристианские памятники
Восточного Причерноморья. М., 2002.
[33] Цвинария И.И. Новые памятники дольменной
культуры Абхазии. Тбилиси, 1990.
[34] Шамба Г.К. Эшерские кромлехи. Сухуми, 1974.
[35] Иеромонах Дорофей (Дбар). Из истории Абхазского
католикосата. М., 1997; Его же: История христианства в Абхазии в первом
тысячелетии. Новый Афон, 2005; Его же: Краткий очерк истории Абхазской
православной церкви. Новый Афон, 2006.
[36] Крылов А.Б. Религия и традиции абхазов (по
материалам полевых исследований 1994-2000 гг.). М., 2001; Его же: Постсоветская
Абхазия (традиции, религии, люди). М., 1999.
[37] Крылов А.Б. Религия и традиции абхазов (по
материалам полевых исследований 1994-2000 гг.). М., 2001. С. 281.
[38] Крылов А.Б. Религия и традиции абхазов (по
материалам полевых исследований 1994-2000 гг.). М., 2001. С.50.
[39] Отчет общества восстановления православного
христианства на Кавказе (ОВПХК) за 1890 год. Тифлис, 1891. С. 77
[40] Прокопий из Кесарии. Война с готами. М.: Изд.
АН СССР, 1950. С. 380
[41] Агафий Миринейский. О царствовании Юстиниана.
М., 1953. С. 127
Вернуться к оглавлению
Р.М. Барцыц. Абхазский религиозный синкретизм в культовых комплексах и
современной обрядовой практике. Монография. Москва. 2009.
|
