|
|
О. Х. Бгажба, С. З. Лакоба
ИСТОРИЯ АБХАЗИИ
С ДРЕВНЕЙШИХ ВРЕМЕН ДО НАШИХ ДНЕЙ
РАЗДЕЛ I
Первобытнообщинный строй и раннеклассовые образования на территории Абхазии
§6. ПОЗДНИЙ БРОНЗОВЫЙ ВЕК В АБХАЗИИ
В период поздней бронзы территория Абхазии входила в так называемую «колхидско-кобанскую
металлургическую провинцию», ареал которой совпадал с ареалом распространения
абхазо-адыгских племён от Геленджика до Орду (Турция). Периодом её пика являются
VIII–VII вв. до н. э. И в это же время, как ни парадоксально, занимается заря
новой великой эпохи железа. Тогда решающее значение имели ближневосточные (через
Малую Азию и Урарту) и восточно-средиземноморское влияния.
В то время важная разделительная граница между двумя этнокультурными
общностями «колхидско-кобанской металлургической провинции» –
северо-восточнопричерноморским (адыгским) и восточнопричерноморским (абхазским)
проходила по реке Бзыбь. Характерными чертами «абхазского варианта» являются
бронзовые боевые парадные, гравированные стальным резцом топоры, разновидные
кинжалы, дугообразные фибулы (булавки) – застёжки, пластинчатые пояса и т. д.
Продолжает бытовать обряд «вторичных захоронений», но, как говорилось, уже в
большом глиняном сосуде-оссуарии. Юго-восточнее Сухума данный обряд пока
неизвестен. Там преобладали кремационные погребальные площадки (например, в с.
Мархяул), ибо уже тогда древнеабхазские племена (гениохи античных авторов) были
неоднородны.
Колхидский топор.
(Иллюстрация с сайта
)
В этот период бронза представляла собой довольно красивый и крепкий
золотистый сплав меди и олова. Она напрочь вытеснила камень из производства
орудий труда, оружия и украшений. Всё это оказало благотворное влияние на
развитие различных отраслей хозяйства, в том числе земледелия. Усложнились
специализация членов общины, обмен сырья и изделий.
В VIII в. до н. э. на территории Абхазии резко увеличилось население. Уже
известны два десятка поселений и столько же могильников, чего не наблюдалось в
более раннее время. Тогда же появились такие крупные родовые кладбища, как
Красный Маяк, Гуад-иху, Эшера, Джантух и др. Такое резкое увеличение населения,
«демографический взрыв», происходило за счёт внутренних ресурсов в условиях
внешних влияний со стороны Урарту, Лидии, греческих колоний Южного Причерноморья
и т. д. Древние абхазы в то время занимались земледелием и скотоводством.
Пользовались они бронзовыми мотыгами и близкими им сегментовидными орудиями –
«сечками», напоминающими по форме каменные мотыжки «сочи-адлерского» типа. О
скотоводстве говорят культовые скульптурные изображения животных. Такие же
изображения диких животных, птиц и рыб подчёркивают также значение охоты и
связанных с нею культов. Поселения хуторского типа представляли собой несколько
деревянных домов. Располагались они либо на берегу посёлков солеваров или
рыболовов, либо на вершинах холмов с хорошей естественной защитой. Жители
каждого посёлка занимались земледелием, металлообработкой, керамическим
производством, ткачеством и другими видами ремёсел.
Земледелие в это время было мотыжно-плужным, а скотоводство в древней
Абхазии – «яйлажным» (отгонным, сезонным). Перегон скота, как и ныне, с равнин
на горные пастбища начинался тогда, когда на альпийских лугах, освобождённых от
снежного покрова, появлялась молодая трава. По прибытии на место, пастухи
объединялись и составляли единый коллектив – «агуп». Во главе его становился
самый опытный и авторитетный пастух. После этого возводились хозяйственные
постройки (шалаши, каменные загоны для скота – «ацангуары» и др.). Коллектив
распадался с наступлением холодов, когда пастухи направляли свои стада к
зимникам. «Агуп» обычно составлялся из ближайших соплеменников. В системе
отгонного скотоводства большую роль играла собака. Многочисленные её изображения
имеются на бронзовых предметах. Абхазы издревле вывели особую породу, которая
известна под названием «ахьчала» («пастушеская собака»).
Древнеабхазские солевары. В ряде приморских пунктов абхазского побережья (Сухум,
Новый Афон, Нижняя Эшера, Очамчыра и др.) были обнаружены следы соляного
промысла. Способ получения соли заключался в следующем. Морская вода наливалась
в небольшие ванночки, четырёхугольные глиняные сосуды, которые лепились в
какой-то жёсткой форме (яма в земле или углубление в дереве), а оттуда они
вынимались при помощи предварительно положенной туда ткани. Её отпечатки хорошо
видны на стенках сосудов. Отсюда и название данных поселений – «селища с
текстильной керамикой». Соль выпаривалась сначала естественным путём на солнце,
а затем и искусственно – на огне. Тогда сосуды ставились на специально
приготовленные глиняные рогатые столбики. Следы древнего солеварения сохранились
и в абхазском фольклоре, старинной загадке – «рожденная водой, воспитанная
солнцем, увидев свою мать, умирает» (соль).
Керамика, найденная в погребениях позднебронзового времени, относится в
основном к местному производству. Она не знает резких смен керамических типов и
даёт пример последовательного местного развития, принимающего извне лишь
отдельные детали и технические приёмы.
Древнеабхазские бронзолитейщики. В конце бронзового века местные металлурги
стали изготовлять вещи по восковой модели. Точную восковую модель задуманной
вещи заливали полужидкой глиной; когда глина подсыхала, операцию повторяли, пока
слой глины не приобретал нужную толщину. Потом форму обжигали, при этом воск
выплавлялся через специально оставленное отверстие, и в готовую форму наливали
металл. При выемке готового изделия форму ломали. Она была одноразовой, но
предпочтительней форм, состоящих из двух половинок, ибо бронза более текуча,
более жидка, чем медь. Находки форм – верный признак местного изготовления
изделий.
Шедеврами искусства абхазских колхидских бронз являются: бамборские «мадонна
с ребёнком» и «винопийца», гравированный ритон (рог), завершающийся на конце
козлиной скульптурной головкой, эшерский культовый предмет с изображением
божества скотоводства Айтар, сидящего верхом на коне в сопровождении собак и др.
Причём три первые вещи ныне хранятся в Эрмитаже (Санкт-Петербург).
К концу рассматриваемого периода, примерно в VII–VI вв. до н. э., формовка
всех сосудов производилась уже на ручном гончарном круге, что приводило к
резкому повышению их качества и увеличению разнообразия форм.
Древние внешние связи. В VIII–VII вв. до н. э. территория Абхазии, как и всей
древней Колхиды, была тесно связана с внешним миром. Через перевалы Большого
Кавказа, к примеру, через Клухорский, Санчарский и Марухский, шла миграция
отдельных групп населения на его северные склоны. В посуде (глиняная,
бронзовая), топорах и браслетах прослеживается влияние из Фригии и прилегающих
районов Северо-Восточной Анатолии (Турции). В кинжалах, шлемах, бляхах, поясах
отражено воздействие культуры Урарту; пекторалях – Ирана, в фибулах – островной
Греции и Малой Азии. Гравированный орнамент – характерная черта колхидских
бронзовых изделий – является ветвью переднеазиатского искусства. Это – не только
результат межплеменного обмена, но и следствие очередных традиционных людских
потоков с юга.
За время господства меди и бронзы древние абхазы прошли огромный путь
прогресса. Широко распространяются орудия и оружие из искусственных сплавов.
Новые орудия дали мощный импульс развитию хозяйства древнеабхазских племён
бронзового века. Происходит постепенный переход к переложной системе земледелия.
Увеличивается подвижность населения, возрастает протяжённость путей обмена,
несомненна и его экономическая целесообразность, не сдерживаемая этническими
связями. В местах добычи руд возникают специализированные поселения общинных
металлургов – ремесленников, как на Башкапсаре. Происходит быстрый рост местного
населения, а внутри родовой общины – процесс вычленения малых семей – дома для
больших коллективов сменяются малыми. Усложняется социальная структура общества,
выявляется племенная верхушка. Древнеабхазское общество оказалось на пороге
новой эпохи – железного века.
Бгажба О. Х., Лакоба С. З. История Абхазии с древнейших времен до наших дней.
М., 2007
|
