Как указывалось выше, значительная часть территории Абхазии входила в состав Колхидского государственного объединения, возникшего не позднее VI в. до н. э.
Следует отметить, что, по мнению некоторых исследователей, Колхидское государство как единое политическое целое вовсе не существовало. Однако с этим нельзя согласиться. Довольно определенные указания ряда античных писателей (Страбон, Плиний, Аппиан и др.), а также археологические (в частности нумизматические) данные не оставляют сомнений в его существовании.
Приведем для примера одно сообщение Плиния Секунда: «В Колхиде царствовал Аэтов потомок Савлак, который, получив во владение непочатую землю, добыл, говорят, огромное количество золота и серебра в земле племени суанов и вообще в своем государстве, славном золотыми рудниками» 96.
В данной цитате речь идет о Савлаке, монеты которого (относятся ко II в. до н. э.) были обнаружены в районе Сухуми. Здесь, в частности, обращает на себя внимание то обстоятельство, что «земля племени сванов» мыслится как часть Колхидского царства. Факт обнаружения монет Савлака в районе Сухуми вместе с другими данными дает основание считать, что этот район входил в состав владений, подвластных царю Савлаку. Таким образом, можно утверждать, что во II в. до н. э., когда Колхидское государство уже значительно ослабло, оно
----
96. Гулиа, Приложение второе, стр. 276.
[156]
все-таки занимало если не всю, то во всяком случае большую часть исторической Колхиды.
О территориальных границах Колхидского царства можно сказать следующее: южная граница его проходила по р. Чороху. В частности, Псевдо-Скилак указывает на эту реку, как крайний южный сектор «страны колхов». Что касается северной границы, то первый населенный пункт в северных пределах Колхиды, который он называет, — это Диоскурия. Таким образом, по Псевдо-Скилаку, территория Колхидского царства в его время (IV в. до н. э.) была расположена между нынешним Сухуми и Чорохи 97.
Однако по другим данным античного времени, северная граница государства проходила по Кораксу. Так. Птолемей (II в. н. э.) в своем географическом трактате указывает, что Коракс отделяет Колхиду от Сарматии. Как замечает Н. Ю. Ломоури, ошибочно отождествлять Коракс с Кодором, ибо Птолемей помещает ее севернее Диоскурии, а не южнее. Поэтому под Кораксом следует подразумевать либо Бзыбь, либо какую-нибудь другую реку в этом секторе 98. Надо также отметить, что и Псевдо-Скилак помещает «народ кораксов» к северу от Диоскурии 99. К северу от Себастополиса локализует кораксов и Плиний (I в. н. э.) 100.
Хотя Птолемей писал в эпоху, когда Колхидского царства уже не существовало, но он пользовался, как видно, более древними сведениями. Если вспомнить, что по ряду сообщений древних авторов г. Питиунт (Пицунда) входил в состав Колхидского государства, то можно допустить, что северная граница его доходила до р. Бзыбь (во всяком случае в эпоху наибольшего могущества царства в IV—III вв. до н. э.).
Поэтому следует считать несомненным, что территория современной Абхазии (если не полностью, то в боль-шей части) входила в состав Колхидского государственного объединения, составляя его северную периферию, а все основные центры его находились на р. Фазис (Риони) 101.
-----
97. Там же, стр. 249.
98. Ломоури, Клавдий Птолемей, стр. 43, 45, 53.
99. Гулиа, Приложение второе, стр. 129.
100. Там же, стр. 274.
101. Меликишвили, К истории древней Грузии, стр. 237.
[157]
Степень подчиненности населения Абхазии колхидским царским властям была, по-видимому, несколько слабее, чем в центральных районах страны. На это, возможно, указывает и тот факт, что «колхидки», широкое распространенные в Колхиде, как правило, не обнаруживаются выше Сухуми, да и на территории собственно Сухуми они крайне редки, а самый северный пункт, в котором был обнаружен клад «колхидок», — это Анаклия, расположенная на границе между Абхазией и Мегрелией.
Такое заключение тем более правомерно, что само Колхидское царство было децентрализованным государственным образованием. М. П. Инадзе, специально изучавшая его внутренний политический строй, приходит к. выводу, что оно «не являлось прочным централизованным государственным объединением; оно по своему характеру близко стояло к некоторым рабовладельческим странам Ближнего Востока (например, Парфии), объединявшим многочисленные мелкие «племена», слабосвязанные между собой» 102. К такому же выводу пришли и многие другие исследователи (С. Н. Джанашиа, Г. А. Меликишвили, Н. В. Хоштариа и др.).
Говоря о внутренней политической структуре Колхидского царства, Страбон указывал, что оно было подразделено на отдельные «скептухии», во главе которых стояли «скептухи» («скиптродержцы»). Описывая Колхиду и некоторые соседние с ней области, он отмечает, что народы их «находятся под властью так называемых скиптродержцев («скептухов»), которые в свою очередь- подчинены тиранам и царям» 103. Если это указание сопоставить с другим сообщением Страбона о том, что колхидские «цари, владея страной, разделенной на провинции, не имели особенной силы» 104, то станет очевидным, насколько местные властители чувствовали себя самостоятельными в своих владениях.
В этой связи представляет интерес анализ содержания понятия «скептух». В различные периоды и в разных странах мира в этот термин вкладывали неодинаковое содержание. В одних случаях так называли мелких царьков раннеклассового периода, в других— племенных
-----
102. Инадзе, К вопросу о скептухиях, стр. 789.
103. Гулиа, Приложение второе, стр. 252.
104. Там же, стр. 245.
[158]
вождей позднепатриархального общества, в третьих случаях — территориально-административных чиновников крупных восточных царств 105.
Что касается Колхиды, то исторический анализ термина «окептух» позволяет заключить, что здесь они являлись «предводителями племен, которым царская власть поручала административные функции» 106. Следовательно, скептухии, из которых состояло Колхидское царство, возникли на основе этнического разделения страны. М. Инадзе пишет: «На всем протяжении существования Колхидского царства в нем сохранялись сильные территориально-этнические группы («племена»), которые при административном разделении страны не были органически слиты и смешаны между собой. Царской власти лишь временно удалось их объединить» 107.
Следует подчеркнуть, что термин «племена» в каждом конкретном случае должен употребляться в строго определенном смысле. В одном случае это были обычные племена, т. е. этнические организации разлагавшегося первобытнообщинного строя, в другом — «племена», которые, как уже указывалось, преимущественно должны быть квалифицированы как этнические общности, стоявшие на уровне раннеклассовых (примитивно-рабовладельческих) отношений, т. е. как небольшие народности.
С развитием и укреплением классового строя среди этих «племен» их партикуляристские тенденции должны были систематически возрастать. М. Инадзе отмечает, что скептухии «всегда имели тенденцию « превращению из административных единиц в самостоятельные княжества, и поэтому они не могли выступать в качестве прочной опоры царской власти» 108.
Резюмируя приведенные выше материалы, следует сказать, что административная и политическая децентрализация Колхидского царства (первичной основой которой следует считать, конечно, экономическую раздробленность страны) была в значительной степени обусловлена этнической раздробленностью края. Если соседняя Иберия (Картли) по своему этническому составу была в
------
105. Инадзе, К вопросу о скептухиях, стр. 787—788.
106. Там же, стр. 788.
107. Там же, стр. 786.
108. Там же, стр. 789.
[159]
основном однородной страной, то в Колхиде наряду с ведущей народностью — колхами — проживало немало других мелких племен и народностей, каждое из которых отличалось своей индивидуальностью. В частности, определенная этническая пестрота была характерна и для территории Абхазии, составлявшей в тот период всего лишь северную часть Колхидского государства.
Известный интерес представляет также вопрос о политических взаимоотношениях колхидской царской власти с греко-местными городскими поселениями (Фазис, Диоскурия, Гюэнос и др.), возникшими на побережье Западной Грузии одновременно с Колхидским царством.
Некоторые авторы считают, что в административном отношении греческие колонии, в том числе и те, которые были основаны на абхазском побережье, были полностью подчинены колхидской царской власти. Так, Н. Ю. Ломоури пишет: «Мы думаем, что приморские города Колхиды, в образовании которых греческие колонии приняли участие, сразу же подпали под влияние местного племенного объединения, а затем экономически и политически подчинились Колхидскому царству, в силу чего они представляли собой не греческие полисы, а колхидские городские центры с определенным греческим оттенком и исполняли роль торговых городов, связывавших Колхиду с греческим миром» 109. « ..По нашему мнению, Диоскурия, как и другие приморские города Колхиды, непосредственно входила в состав Колхидского государства. В частности, организация обороны этого города должна была быть делом колхидского царя и там должны были находиться царские войска» 110.
Другого взгляда придерживается М. Инадзе. Не отрицая известной зависимости колхидских греческих ко-лоний от местной царской власти, она вместе с тем считает, что колонии пользовались правом политического самоуправления, ссылаясь при этом на то обстоятельство, что Псевдо-Скилак называет Фазис и Гюэнос «эллинскими полисами». Это, по ее мнению, должно свидетельствовать о том что в представлении данного автора упомянутые города проявляли определенное сходство с сов-ременными ему греческими городами-государствами, од
-----
109. Ломоури, Греческая колонизация, стр. 61.
110. Там же, стр. 63—64.
[160]
ной из характерных черт которых было внутреннее самоуправление 111.
Кроме того, М. Инадзе считает, что античные монеты—«колхидки» чеканились не колхидскими властями, а местными полисами, что, по ее мнению, также свидетельствует о наличии в них городского самоуправления. Буквенные знаки, высеченные на некоторых «колхидках», она трактует как инициалы городских магистратов 112.
Однако вряд ли эти соображения могут послужить достаточным основанием для вывода о наличии само-управления в колхидских приморских городах. Возьмем, к примеру, Диоскурию. Во-первых, Псевдо-Скилак ее не называет «эллинским полисом»; кроме того, этот город не имел никакого отношения к чеканке «колхидок», поскольку в районе Сухуми обнаружено весьма незначительное число этих монет. Да и вообще, как известно, большинство находок «колхидок» приходится на внутренние районы Грузии, восточнее прибрежных греческих полисов. Если бы «колхидки» чеканились самими колониями, то, естественно, находки их должны были падать главным образом на район местонахождения этих колоний 113. Следовательно, вопрос о самоуправлении приморских колхидских городов пока не может быть полностью решен.
Вместе с тем наличие каких-то автономных прав у этих городов нельзя исключить. Весьма сомнительно, чтобы они находились в такой же зависимости от царской власти, как и города внутренней Колхиды. М. Инадзе права, когда говорит, что «своеобразный характер приморских городов Колхиды определялся и тем, что в отличие от греческих полисов, являвшихся в классическую эпоху независимыми политическими организациями, города Колхиды с самого же начала развивались в условиях существования в стране царской власти» 114. Однако, в чем конкретно выразилось это своеобразие, мы пока не знаем. Можно лишь допустить, что в условиях слабости царской власти в Колхиде такие крупные приморские городские поселения, как Фазис и Диоскурия,
-------
111 Инадзе, К вопросу о самоуправлении, стр. 241.
112. Там же, стр. 243.
113. Капанадзе, Грузинская нумизматика, стр. 32.
114. Инадзе, К вопросу о самоуправлении, стр. 242.
[161]
могли обладать определенными атрибутами автономии, рамки которой в разные периоды могли то расширяться, то сужаться в зависимости от конкретных обстоятельств.
О внешнеполитическом положении Колхидского царства мы располагаем крайне скудными сведениями. Известно, например, что в V в. до н. э. оно находилось в политической зависимости от ахеменидской Персии. Геродот определенно указывает, что владычество Перси» распространялось на все Закавказье, не исключая и его горных районов. Он пишет, что дань персам кроме колхов платили и соседи последних вплоть до Кавказского хребта. Лишь «страны к северу от Кавказа и не думают о персах».
Что касается самой дани, выплачиваемой персам населением Колхиды, Геродот сообщает: «Они (колхи. — 3. А.) еще до нашего времени через каждые четыре года доставляли дары, которыми себя обложили, именно 100 мальчиков и 100 девочек», известная часть этой дани падала, конечно, и на Абхазию. Причем Геродот отмечает, что указанной данью колхи якобы обложили себя «добровольно» 115.
В действительности ни о каком добровольном обложении не могло быть речи, но тот факт, что формально дань Ахеменидам носила такой характер, указывает, очевидно, на неполную зависимость Колхиды от Персии. Ограничение этой зависимости явилось, несомненно, результатом активного сопротивления жителей Колхиды персидским захватчикам.
Кроме этих «добровольных» приношений Ахеменидам колхи были обязаны выставлять по их требованию и воинские отряды. На это указывает сообщение Геродота о том, что в составе персидских войск, вторгшихся в 480 г. в Грецию, были и колхи, которые «носили на головах деревянные шлемы, имели небольшие сыромятные щиты и короткие копья, а кроме того ножи» 116.
Однако в IV в. Ахеменидская держава представляла уже менее могущественное государство и едва удерживала свои владения даже в Малой Азии. Поэтому вполне вероятно, что зависимость Колхиды от Персии сильно ослабла или даже полностью была ликвидирована 117.
-----
115. Гулиа, Приложение второе, стр. 245.
116. Там же, стр. 245.
117. Меликишвили, К истории древней Грузии, стр. 238.
[162]
Во II в. до н. э. (очевидно, в конце этого столетия) единое Колхидское государство прекратило свое существование. Важную роль в этом сыграли, надо полагать, местные этнополитические образования, которые, несомненно, тяготились верховной властью колхидского царя. Кроме того, известную роль сыграли некоторые горские (в частности северокавказские) племена, которые в тот, период совершали систематические вторжения в Колхиду, особенно на территорию Абхазии 118.
Все эти обстоятельства облегчили понтийскому царю Митридату VI Евпатору (111—63 гг. до н. э.) уже в начале своего царствования присоединить к своим владениям Колхиду, как и некоторые другие области на Кавказе и в Крыму.
-----
118. Там же, стр. 307 и сл.
[163]