ИСТОРИЯ И КУЛЬТУРА АБХАЗИИ

Виталий Шария

1993 г.

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

Виталий Шария

Абхазская трагедия

Сборник

ПРОВАЛ «БЛИЦКРИГА»

Итак, даже краткое перечисление событий, которые пред­шествовали началу грузино-абхазской войны, в совокупности с участившимися визитами Надарейшвили и Ломинадзе в Тбилиси, делает подоплеку ввода войск Госсовета Грузии в Абхазию совершенно очевидной. «Войну законов» между Грузией и Абхазией тбилисское руководство хотело бы пре­кратить, сделав абхазский парламент послушным. Но при сложившейся расстановке сил в Верховном Совете Абхазии было ясно, что до следующих выборов, т. е. в течение мини­мум 4,5 лет, грузинской стороне изменить что-либо в свою пользу законным, политическим путем будет очень трудно... Ждать столь долго она не желала; тем более, что силы, при­ведшие к власти Шеварднадзе, во главе которых стояли лю­ди с уголовным прошлым Китовани и Иоселиани (бывший, по собственному определению, урка) испытывали большой искус использовать накопленный опыт вооруженного отстра­нения «оппонента» от власти. Мог ли, однако, Шеварднадзе, вернувшийся в Грузию в ореоле миротворца и в соответствии с этим образом монотонно повторявший в речах и в интервью дежурную фразу: «Мы должны решать проблемы мирными, политическими методами», мог ли он признать, что в данном случае ему пришлось прибегнуть к военному, силовому раз­решению создавшихся в абхазо-грузинских отношениях проти­воречий? Разумеется, нет. И в ход пошли весьма неуклюжие и постоянно сменявшие друг друга, версии. Первоначальную— о том, что это была операция по освобождению министра внутренних дел Грузии Романа .Гвенцадзе и других лиц, взя­тых в заложники вооруженными сторонниками Гамсахурдиа в Западной Грузии и вывезенных в Гальский район Абха­зии -- средства массовой информации Грузии сами постара­лись побыстрее забыть, ибо совершенно необъяснимым при этом оставалось, зачем же войска тут же двинулись дальше, западнее Гальского района. Шито белыми нитками было и объяснение, что войска Госсовета потребовались для стаби­лизации в Абхазии работы транспорта и других служб. Можно предположить, что эта версия в Тбилиси держалась в уме еще с зимы, когда звиадисты мешали работе железной

дороги, но летом-то она функционировала вполне стабильно. Да и зачем для охраны железной дороги танки и боевые вер­толеты? Позже, на одном заседании Госсовета Грузии в сен­тябре, Шеварднадзе выдвинул новую версию - что это была превентивная мера, ибо против Грузии готовился некий заговор (как это напоминает мотивацию ввода в 1979 году в Афганистан «ограниченного контингента советских войск»: если бы не мы, то туда — доподлинно известно — вошли бы американцы) *).

Вряд ли, конечно, Госсовет хотел втягиваться в войну но ведь этого не хотело и советское руководство в Афгани­стане. В таких случаях организаторы вторжения мечтают о варианте, подобный которому был осуществлен армиями Варшавского договора в 1968 году в Чехословакии. Вот и в ходе операции грузинских войск под кодовым названием «Меч», судя по данным абхазской разведки, планировалось, что грузинские войска проследуют ночью по железной доро­ге, высадят свои гарнизоны во всех узловых пунктах, и про­снувшаяся Абхазия будет у них в руках. Ну, а затем с по­мощью системы жестких репрессивных мер, примерно как в бериевские времена, они «повернут общественное мнение» в нужном направлении.

Но помешал очередной взрыв железнодорожного    моста через Ингур, устроенный сторонниками 3. Гамсахурдиа. Грузинскому военному командованию пришлось срочно корректировать план операции. Основная группировка, о которой мы писали в первой главе данного очерка, вошла в Абхазию по автотрассе, а другая в ночь с 14 на 15 августа   была   от­правлена морем из Поти в район Гагры.    Морской    десант численностью несколько сот национальных гвардейцев с четырьмя единицами бронетехники, двигался на двух десантных кораблях, двух «Кометах» и барже. На рассвете 15 августа десант остановился на рейде у поселка Гантиади (ныне восстановлено его исконное абхазское название Цандрыпш), в километрах семи от границы с Российской Федерацией.

Администрация Гагры была уже оповещена о десанте. За ним в разных местах с берега велось визуальное наблюдение, но слишком мало имелось сил и средств для того, чтобы вос­препятствовать его высадке. Около часу дня морской десант, видимо, получив приказ, стремительно приблизился к берегу и высадился возле устья реки Хашупсе. Среди бойцов абхаз­ского народного ополчения, которые ему противостояли, не­которые были с автоматами, большинство — с охотничьими ружьями, кое-кто вообще безоружные. Тем не менее, опол­ченцы вступили в бой. Оборону держали до семи вечера, а потом получили приказ отойти к санаторию «Украина» — удобному для обороны участку трассы на западной окраине Гагры. Но была опасность и удара с тыла, со стороны села Псахара (Колхида) на восточной окраине Гагры, где засев­шие у дороги члены местной гагрской группировки «Мхедриони» и присоединившиеся к ним сотрудники Гагрского ГОВД грузинской национальности вели огонь по проезжавшим ма­шинам и убили несколько мирных жителей.

Часть грузинского десанта двинулась к реке Псоу; после короткой схватки на посту у границы восьми военнослужа­щим внутренних войск Абхазии пришлось отойти на россий­скую сторону, где они были разоружены и интернированы.

Но главные события начавшейся войны разворачивались, конечно, в Сухуме. Хотя благодаря героической обороне на Красном мосту основная часть города 15—17 августа остава­лась под контролем руководства Республики Абхазия, поло­жение для законных властей и вообще для абхазской госу­дарственности сложилось критическое. Здание Верховного Совета Республики Абхазия, расположенное всего в несколь­ких сотнях метров от Красного моста, подвергалось обстрелу с воздуха и с моря.

В течение 15—17 августа в зданиях Совмина Абхазии   и сдачи проходили переговоры, в которых со стороны абхаз­ского руководства принимали участие   первый   заместитель Председателя Совмина    РА    Сергей    Багапш,    заместитель Предсовмина Зураб Лабахуа, и. о. министра внутренних   дел Александр Анкваб и другие, с грузинской стороны — Тенгиз Китовани и командующий «Мхедриони»   Джаба Иоселиани, Тамаз Надарейшвили и Гиви Ломинадзе. Была достигнута договоренность: для предотвращения дальнейшего кровопро­лития отвести вооруженные формирования обеих сторон от линии противостояния за черту города.

Однако, уже в первой половине дня 16 августа солдаты Госсовета захватили радиотелевизионную вышку на Сухумской горе в верхней части города, сделав невозможным выход в эфир передач Абхазского телевидения. Шеварднадзе продолжал утверждать, что войска в Абхазию направлены только «для борьбы с бандитскими формированиями и для обеспечения безопасности железной дороги», однако Китовани говорил другое: если правительство Ардзинба не сложит своих полномочий, то войска будут введены в Сухум. Кстати, некоторые грузинские журналисты поспешили оповестить мир о том, что Ардзинба якобы подал в отставку, однако полно­мочный представитель Республики Абхазия в РФ И. Ахба тут же опроверг это сообщение теленовостей, заявив, что его авторы явно выдают желаемое за действительность.

18 августа грузинские войска, нарушив достигнутые дого­воренности, развернули наступательные действия с воздуха, моря и суши на практически уставленные абхазским ополче­нием кварталы Сухума и взяли под контроль весь город **).

В № 35 за 1992 год еженедельник «Московские новости» писал: «18 августа министр обороны Грузии Тенгиз Китовани вышел на крыльцо правительственной дачи в Сухуми и зая­вил: «Грузины, вот вам абхазский флаг, только что сорван­ный с купола Дома правительства. И вот вам город — он ваш...» А за несколько минут до этого гвардейцы во главе с Джумбером Цивиладзе взамен сорванного флага на крыше Дома правительства укрепляли грузинский, украшенный ав­тографом «самого» Тенгиза Китовани. Впоследствии Циви­ладзе скажет: «Второй флаг с автографом держу за пазухой. Он будет над Гудаутой».

Руководство ВС и Совмина Абхазии, их службы, боль­шинство республиканских средств массовой информации к тому времени были уже эвакуированы в Гудауту — райцентр, расположенный в 35 километрах западнее столицы Абхазии. Формирования абхазского народного ополчения закрепились на правом берегу реки Гумиста западнее Сухума, в селах Нижняя и Верхняя Эшера, где уже к 17 часам    18 августа приняли первые оборонительные бои.

В тот же день войска Госсовета Грузии заняли Гагру - после того как абхазское ополчение отошло в поселок город­ского типа Бзыбта — в километрах десяти восточнее города, но продолжало контролировать поворот на Пицунду.

Таким образом, абхазские силы оказались запертыми на территории от Гумисты до села Колхида (и. еще держали д. шахтерский город Ткуарчал в отрогах Кодорского хребта, се­веро-восточнее Очамчиры, и большинство абхазских сел Очамчирского района). Но имелись у этого «плацдарма» и свои преимущества: населении здесь было почти сплошь аб­хазское, что исключало возможность удара в спину «пятой колонны» (ведь в Сухуме нашлись такие местные грузины, которые на вошедшие в город танки бросали из своих окон букеты цветов), долина реки Гумиста — один из самых труд­нопреодолимых для наступления рубежей в Абхазии... Нако­нец, несколько дней для организации обороны и для подхода Помощи с Северного Кавказа были нужны абхазскому на­родному ополчению как воздух.

Не будем гадать, что было бы, постарайся войска Госсо­вета тут же обязательно развить свой «военный успех». Но в Сухуме начались повальные грабежи, мародерство и пьянст­во грузинских гвардейцев. Были ограблены тысячи квартир мирных граждан, в основном абхазов, армян и русских, прак­тически все магазины и предприятия. Сам Китовани сказал по грузинскому телевидению (еще 17 августа, когда под контролем войск Госсовета была лишь часть города), что не может остановить своих людей: «они должны насытиться».

Награбленное имущество граждан, госучреждений, музе­ев, научных институтов вывозилось, как правило, в сторону Тбилиси. Вскоре мародерством занялись и многие жители города: они тащили из магазинов, складов и т. д. все, что по­падало под руку.

Поведением «бравых победителей» был обескуражен даже назначенный председателем Временного комитета по стаби­лизации положения в Абхазии и так много сделавший для их прихода Гиви Ломинадзе: «Я слышал и мог представить, что такое война, но гвардейцы набросились на город как саран­ча».

Грузинские военные бесчинствовали в городе и на селе: сжигали дома, насиловали женщин, убивали. Десятки и сотни людей были взяты в заложники, подвергались избиениям и издевательствам. Много их содержалось в тюрьме в селе Дранда Гульрипшского района, откуда предварительно были выпущены уголовники.

Все это вызвало огромный поток беженцев. Мировая об­щественность не могла не откликнуться на беду маленькой Абхазии. 20 августа в Гудауту для изучения создавшейся си­туации прилетела делегация Верховного Совета России. Она побывала также в Тбилиси, где встречалась с председателем Госсовета Грузии Э. Шеварднадзе, и Сухуме, Через несколько дней прибыла еще одна делегация ВС РФ. Манифестации с требованием вывода оккупационных войск Госсовета Гру­зии из Абхазии прокатились по городам стран Ближнего Во­стока, Европы и Америки, где живут представители много­численной абхазо-адыгской диаспоры. 21 августа президент Конфедерации горских народов Кавказа Муса Шанибов и председатель парламента КГНК Юсуп Сосламбеков приняли Указ, в котором в частности было сказано: всем штабам Конфедерации обеспечить переброску добровольцев на тер­риторию Абхазии для вооруженного отпора агрессору; всем вооруженным формированиям Конфедерации при противо­действии им каких-либо сил вступать в бой и пробиваться на территорию Абхазии любыми методами...

21 августа на пресс-конференции в Москве Президента России Б. Ельцина, посвященной годовщине событий августа 1991 года, ему был задан вопрос о происходящем в Абхазии и реакции на это руководства РФ. Ответ Президента оставил двойственное впечатление. С одной стороны, как сказал Б. Ельцин, он в телефонных разговорах с Шеварднадзе, Китовани убеждал их вывести войска с территории Абхазии. (Это нашло отражение и в Обращении Президента России к руководству Грузии и Абхазии от 26 августа). С другой стороны, за его словами о «территориальной целостности Грузии», о том, что происходящее - ее внутреннее дело, чувст­вовались нежелание вступить в конфликт с Шеварднадзе и беспокойство, как бы происходящее в Абхазии не оказало дестабилизирующее воздействие на отношения Москвы с субъ­ектами Российской Федерации. При этом он, казалось, был больше всего озабочен укреплением границ России, чтобы не допустить в Абхазию добровольцев с Северного Кавказа.

Вскоре стало известно о назначенной на ближайшее время встрече в Москве руководителей России, Грузии, Абхазии и северокавказского региона для мирного урегулирования вооруженного конфликта. Сперва была названа дата 28 августа потом — 3 сентября, однако призывы Тбилиси к перего­ворам звучали при постоянном наращивании военного при­сутствия в Абхазии. Было ясно, что в преддверии этой встре­чи грузинские военачальники спешат решить «абхазскую проблему» своими методами. Наглядное представление о том, как им это виделось, а заодно и о них самих дает выступле­ние командующего войсками Госсовета Грузии в Абхазии, бывшего капитана Советской Армии 27-летнего полковника Гии Каркарашвили, прозвучавшее 25 августа по Сухумскому телевидению. В нем, в частности, было сказано: «Предупреждаю: с сегодняшнего дня грузинской стороне будет запрещено взятие военнопленных. Те, кто встретит правительственные войска Республики Грузия с оружием, независимо от национальности — русский, армянин, грузин, абхаз или еще кто-то... попадут под действие приказа о том, чтобы пленных не брать... Если из общей численности погибнет 100 тысяч грузин, то из ваших погибнут все 97 тысяч, которые будут поддерживать решения Ардзинба. ...Хочу дать совет госпо­дину Ардзинба: пусть он сделает так, чтобы абхазская нация не осталась без потомков...»***) Каркарашвили поставил ультиматум: если в течение двадцати четырех часов абхазские формирования не прекратят сопротивления, то грузинские войска начнут наступление и «сходят в гости к господину Ардзинба».

На следующее утро Владислав Ардзинба в телефонном разговоре с Эдуардом Шеварднадзе выразил протест по поводу этого телевыступления, в котором совершенно открыто излагалась угроза геноцида абхазского народа, его поголовного - от младенцев до столетних стариков — истребления. Шеварднадзе ответил, что данное заявление не было санкционировано Госсоветом Грузии. Ясно, однако: то, что у многих соратников Каркарашвили было в уме, то у молодого военного — на языке. Во всяком случае его шокирующие телевысказывания отнюдь не помешали главе Грузии в одном из выступлений (интервью Грузинскому телевидению в начале сентября) назвать Каркарашвили «сдержанным парнем с рыцарским мышлением». Вскоре ему будет пожаловано звание бригадного генерала, а в мае 1993 года он станет минист­ром обороны Грузии...

Если целью выступления Каркарашвили была попытка запугать абхазов, то она ему явно не удалась. Срок его ультиматума истекал в час дня 26 августа (никакого наступ­ления войск Госсовета не последовало), а на 16 часов была назначена пресс - конференция Владислава Ардзинба. Отвечая, в частности, на вопрос о том, сумеет ли абхазское народное ополчение противостоять войскам Госсовета Грузии в случае, если будет предпринята попытка захватить контроли­руемую абхазами территорию от Эшеры до Пицунды, В. Ардзинба заявил, что борьба хорошо вооруженной и обученной армии против по сути гражданского населения глубоко безнравственна, бесчеловечна, но «мы будем защищать Родину до конца, в случае необходимости уйдем в горы и будем вести партизанскую войну».

Грузинское наступление все же началось — буквально за несколько дней до намеченной в Москве встречи. Грузинские войска предприняли несколько яростных танковых атак на гумистинском рубеже, пытаясь взломать абхазскую оборону и выйти к Гудауте. Одновременно грузинские средства мас­совой информации активно обвиняли в нарушении перемирия абхазскую сторону — при этом, правда, непонятно было, каким образом на холмистом правом берегу Гумисты, порой на значительном удалении от реки, оказались подбитые танки грузинской армии...

31 августа Владислав Ардзинба связался по телефону с командующим войсками Госсовета Грузии в Абхазии Карка­рашвили и выразил протест по поводу нарушения грузинской стороной сочинских трехсторонних договоренностей о пре­кращении огня от 29 августа, подписанных, в частности, Т. Китовани. В ответ Каркарашвили заявил: «Я не собираюсь соблюдать эти договоренности. Я должен захватить мельзавод и нефтебазу». В тот же день в 16.30 после интенсивного обстрела абхазских позиций из всех видов оружия, в том числе гаубиц с объемными игольчатыми снарядами****) и орудий системы «Град», танковый батальон войск Госсовета в составе 9 танков и БМП преодолел вброд реку Гумиста меж­ду Верхним и Нижним мостами, прорвал оборону абхазских сил и вклинился на глубину до полутора километров. Бронетехнику поддерживало до 1000 пехотинцев. В результате боев в течение вечера и ночи абхазским ополченцам удалось вос­становить прежние позиции. Утром 1 сентября войска Госсо­вета вновь предприняли атаку. В бой были введены вертоле­ты. Бронетехника Грузии атаковала в направлении высоты 122,4 и захватила ее. Бои продолжались в течение всего дня.

2 сентября пресс-служба Верховного Совета Республики Абхазия сообщила: «Войска Госсовета Грузии пытались захва­тить плацдарм народного ополчения Республики Абхазия. В ходе ожесточенных боев в ночь с 1 - го на 2-е сентября наступление оккупационных войск было остановлено и их группировка была выбита с временно захваченных позиций. В результате самоотверженных действий народного ополчения враг понес серьезные потери».

В рядах абхазского народного ополчения, которое в те дни вновь стало живой преградой на пути врага, бок о бок с абхазами сражались представители всех народов, населяю­щих Абхазию (совсем не случайно Каркарашвили называл, среди тех, кто может встретить войска Госсовета с оружием в руках, русских, армян, грузин...). Геройски погиб, ценой своей жизни подбив на гумистинском рубеже танк противника гудаутец Сергей Смирнов, пал смертью храбрых любимец бойцов молодой командир Артур Исаханян — выпускник сухумской 17-й средней школы.

У этого выбора, который сделало несомненное большинство русского, армянского *****), украинского, греческого и т. д. населения Абхазии, были (помимо естественной реакции на произвол, чинимый войсками Госсовета) давно известные объективные причины. Не случайно ведь практически все общественно-политические и культурно-просветительные организации «третьей стороны», существовавшие до начала войны в Абхазии, — русские «Славянский дом» и общество казаков, армянские «Крунк» и «Маштоц», греческий культурный центр в Сухуме и «Эльпида» в Гагре — были абхазской ориентации. Так что явно передергивали грузинские полити­ки, утверждая, что абхазы, составляющие в Абхазии 18 процентов населения, пытаются навязать свою волю остальным 82 процентам населения. Как тут не вспомнить результаты в Абхазии референдума 17 марта 1991 года, когда представите­лей подавляющего большинства негрузинского населения объединила ориентация на СССР (читай — на Россию). При­чем укреплению этого союза в значительной степени способ­ствовало в конце 80-х годов само грузинское национальное движение, вызывавшее у людей опасение перед возможным «огрузиниванием»: в тот период в Грузии стала очень ощутима тенденция к переводу на грузинский язык всего дело­производства, в средствах массовой информации усилива­лись призывы к свертыванию образования и печати на рус­ском языке, предлагалось даже ввести ограничение деторождаемости среди негрузинского населения двумя детьми ******) (!), расцветал бытовой национализм...

Из этого правила есть, разумеется, и исключения. Имеет­ся и среди абхазов группа «грузинской ориентации» — очень незначительное число лиц, по большей части связанных с грузинами близкородственными связями и владеющих гру­зинским языком (этими лицами — Лориком Маршания, Рау­лем Эшба, Аркадием Хашба и рядом других осенью 1992 го­да в занятом грузинскими войсками Сухуме был создан Ко­митет спасения Абхазии). Прогрузинскую позицию заняла и незначительная часть армянского, русского и т. д. населения Абхазии, живущая в грузинском окружении или находящая­ся под грузинским влиянием по каким-то другим причинам. Впрочем, нашлось и немало грузин, по аналогичным мотивам оказавшихся в рядах абхазского ополчения...

 И, конечно же, помогла Абхазии выстоять братская поддержка народов Северного Кавказа. То, что Северный Кав­каз пришел Абхазии на помощь, не было, в общем-то, не­ожиданностью. Нельзя не вспомнить, что Ассамблея горских народов Кавказа, преобразованная затем в Конфедерацию, была создана в конце августа 1989 г. в Сухуме именно на волне сочувствия горцев абхазскому народу, после трагических июльских событий в Абхазии. Возглавлявший Ассам­блею доцент Кабардино-Балкарского университета Муса Шанибов стал в начале ноября 1991 года на съезде горских на­родов в Сухуме и первым президентом КГНК. И все же, не­смотря на совершенно недвусмысленные предостережения Конфедерации тбилисскому руководству относительно Абха­зии, многие в Грузии до самого последнего момента не принимали ее всерьез, Шеварднадзе считал ее «бумажным тигром» - , и жестоко просчитался. Когда после 14 августа 1992

года сдетонировал весь Северный Кавказ, КГНК стала орга­низующим центром всего добровольческого движения в за­щиту Абхазии. В Кабардино-Балкарии и Чечне, Адыгее и Карачаево-Черкесии, Северной и Южной Осетии прошли ор­ганизованные ею многолюдные митинги, были созданы шта­бы по записи добровольцев.

Первые группы северокавказских воинов — кабардинцев Ибрагима Яганова, Алексея Бекшокова, чеченца Шамиля Басаева — и другие шли через горные перевалы, так как Черноморское шоссе было заблокировано грузинским десантом: одни добровольцы — с оружием *******), другие — рассчитывая добыть его в боях ********). А вот полковник, известный летчик-ас, кабардинец Султан Сосналиев, возглавивший вскоре штаб абхазского народного ополчения, успел пробиться в Абхазию с группой друзей на обычном рейсовом автобусе через пост Псоу...

Имена сложивших головы за свободу Абхазии в самых первых боях на ее земле адыгейца Адама Хуаде, кабардинца Ибрагима Науржанова и многих других навсегда останутся в благодарной памяти абхазского народа. Так же, как имя 25-летнего москвича, выпускника абхазской переводческой группы Литературного института, поэта Александра Бардодыма, на следующий день после начала войны вылетевшего защищать Абхазию, воевавшего в группе Шамиля Басаева и погибшего спустя три недели...

Особо следует сказать о казачестве. Когда-то, во время восстания 1866 года, поднявшиеся против царизма абхазы разрушили в селе Лыхны часовню, у стен которой до этого хоронили казаков. В 1992 году внутри этой разрушенной часовни с почестями похоронили казака, приехавшего воевать за Абхазию, - жест, символизирующий новую страницу во взаимоотношениях Абхазии с казачеством.

Вскоре стали прибывать добровольцы - потомки кавказских махаджиров из Турции и других стран Ближнего Востока.

Кто же они, кавказские горцы и казаки, представители самых разных уголков России и других государств СНГ и ми­ра, вставшие в ряды защитников Абхазии? Грузинские сред­ства массовой информации и некоторые их российские под­певалы не жалели черной краски, чтобы изобразить этих лю­дей наемниками и бандитами. Невольно задаешься вопросом: действовали они так лишь исходя из поставленной пропаган­дистской задачи или им просто недоступно понимание людей, готовых ринуться на защиту справедливости, как они ее себе представляют, рискуя собственной жизнью. «Чего они здесь хотят?» — возмущались на грузинской стороне доброволь­цами. То же, чего «хотели» добровольцы, которые съезжа­лись со всего мира воевать в Трансвааль, Испанию, чего «хо­тел» английский поэт Байрон, который нашел свою смерть, сражаясь за свободу Греции. Впрочем, известно, что неверие в искренность, в чистоту душевных движений выдает не са­мые лучшие стороны натуры самого не верящего... Не будем упрощать, сводить все к односложному ответу, ибо каждый случай индивидуален: в одном добровольце мог преобладать мотив защиты братского народа, горская солидарность с ним, в другом — то стремление найти применение своей энер­гии, своим качеством мужчины и воина, которые историк Лев Гумилев называл пассионарностью... Но то, что мотив защи­ты справедливости у людей, которые сражались за Абхазию, присутствовал всегда, несомненно. Оказывались порой здесь и случайные люди, но такие, как правило, тут же отсеивались, ибо на войне человек распознается очень быстро.

Не случайно подавляющее большинство    подразделений военных формирований Абхазии было    интернациональным: место в строю здесь нашли представители русского, армян­ского, украинского, белорусского, польского, греческого, немецкого, абазинского, кабардинского,  адыгейского,    черкес­ского, чеченского, балкарского, карачаевского,    ингушского, шапсугского, татарского, киргизского, чешского,    турецкого, грузинского народов, народов Дагестана... Впрочем, всех   не перечислишь.

Примерно каждый четвертый, павший в боях за свободу Абхазии, был не абхаз.

Примечания

*) В статье Галины Ковальской «Безвластие распространяется как зараза» (Журнал «Новое время», № 41 1992 г.) приведен любопытный эпизод. Грузинские военные показывали журналистам «улику» — окопы которые увидели в Абхазии, очевидно, на правом берегу Галидзги. «Но ведь окопы роют для обороны, а не для нападения», — усомнился гость из России. «А они рыли для нападения!..» — отрезали в ответ... Кстати для «внутреннего пользования» Шеварднадзе обращался к совсем другим словам и мотивам. 15 августа он говорил в Госсовете, срывая аплодисменты: «Как и наши великие предки, в борьбе за сохранение территориальной целостности нашего государства мы ни перед чем не остановимся. Ради этого мы готовы погибнуть сами, но и уничтожим всякого, кто будет пытаться расчленить наше государство».

**) На абхазской стороне до сих пор по-разному оценивают те события. Вопреки распространенному мнению, что столицу надо было отстаивать до конца, некоторые утверждают, что на самом деле, втянув грузин в пе­реговоры, абхазы выиграли время и благодаря этому сумели укрепить по­зиции в Эшере.

***) Позднее министр Грузии по делам Абхазии Гоги Хаиндрава в ин­тервью французскому еженедельнику «Ле Монд дипломатик» цинично рассуждал, что сломить в Абхазии сопротивление можно и уничтожив 5 тысяч абхазов — всех молодых  мужчин.

****) Оружие  массового поражения, запрещенное международными конвенциями.

*****) Впоследствии, в результате большой работы, которая велась по мобилизации армян Абхазии на отпор агрессору заместителем Председателя ВС РА Альбертом Топольяном, был сформирован армянский батальон им. маршала Баграмяна.

******) Статья «Путь найден!» доцента ГПИ Заура Чкванава в газете "Комунисти" от 21 ноября 1988 г.

*******) Кабардинцы вскоре сумели перебросить по воздуху  даже две установки «Алазань».

********) Если бы российский ОМОН попытался остановить добровольцев и были бы жертвы, война тут же перекинулась на Северный   Кавказ. Этот фактор руководству РФ пришлось сразу принять во внимание.

Виталий Шария. Абхазская трагедия. Сборник. 1993.

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании всегда ставьте ссылку