|
|
Людмила Тарнава
Абхазский дневник
XX Век
Сентябрь 1993 года
10 сентября 1993 года
 Ничего
больше писать не хочу. Я заболела от перепадов настроения: то отчаяние и
разочарование, то забрезжившая вдруг надежда и обратно. Боюсь, что не дождаться
нам освобождения. Всё очень тягостно! Надо переправить Дневник в Гудаута –
дома держать его опасно. Завтра пойду к верхнему мосту у Гумисты.
Опять началось, и возникло желание и дальше описывать события. Так и не
удалось устроить встречу у моста – заговорили опять пушки.
18 сентября 1993 года
Опять началась война – разрушен хрупкий, на ниточке висевший мир. А все
потому, что грузинская сторона не выполняет важнейших пунктов сочинского
соглашения: не вывезли технику, а так просто поломанную и свое личное и
награбленное имущество, остальную попрятали, закопали, и главное – не пускают в
Сухум ни прежнее правительство, ни беженцев – абхазцев. Обеспокоены они лишь
тем, что не могут вернуться грузины – беженцы в зону Гагра и Гуадута. Между тем
все грузины, бежавшие в восточную Грузию, вернулись почти все в Сухум.
И вот снова стрельба, еще сильнее прежнего. С каким ожесточением бьют они
туда сразу возникшими откуда-то «Градами» и гаубицами (так вот «вывезли»).
Круглые сутки бьют, как бы при этом говоря: «Вот вам, вот, только посмейте
вернуться в Сухум!». И как им только не стыдно! По этой маленькой горстке
абхазцев бить с таким остервенением и злобой!? Может опять украинцев на помощь
призовут? И не стыдно! Не могут справиться с горсткой.
Не знаю, не знаю, что нас ждет. Уцелеем ли мы теперь. Видимо, уже без взятия
Сухума не обойтись, даже если это и грозит большими жертвами. Сюда по-другому
они абхазцев не пустят! Надо же – таких же законных, и даже законнее их, жителей
города, чем все они вместе взятые.
Хотя я не пойму, чем пушки могут решить вопрос взятия города. Лишь рушатся
дома и гибнут мирные жители, а гвардейцы с их пушками все остаются целехоньки.
Тут надо просто идти в атаку и брать город нахрапом. От пушек же гвардейцы
никуда не побегут. Каждую минуту мы подвергаемся опасности от попадания снаряда
в дом, в квартиру. Невозможно что-то сварить, света ведь опять нет, поесть
спокойно. Нет хлеба. Валя Хашба дала мне горстку пшеничной муки. Смешала с
манной крупой и сделаю лепешечки. Голод уже наступает на пятки, а тут опасность
от обстрелов. Так и не смогла я устроить свидание с кем-нибудь из своих
гудаутских родственников на Гумистинском мосту. Не успела, опять заговорили
пушки. Опять ни воды, ни света, ни хлеба и пушки грохочут круглые сутки.
Установила печку. Она очень хорошая, по крайней мере, зимой смогу согреться и от
щепочек, если и нет дров. Цены на овощи невообразимые. Но купила на нашем
«пятачке» помидоры по 2.000 куп.за кг. Получила пенсию 9.300 куп. И уже от
нее осталось лишь 3.000. А ничего в сущности я и не купила стоящего. Овощей нет,
фруктов не ем, хлеба нет, муки – тоже. Опять я сплю на полу ванной комнаты. В
нашем доме сосед по фамилии Маргания, зовут Гриша. Мегрел. Он ударил свою
русскую соседку лишь за то, что она изволила сказать: «И на нашей улице будет
праздник!». Ударил он и другую соседку-армянку, тоже, сказавшую что-то ему не по
нутру. Вот такая «демократия» и разрешение инакомыслия. Надо всем молчать,
набрав в рот воды.
Позвала соседка – О.М. и дала мне мисочку мелких яблочек, и, о, чудо, мисочку
белой пшеничной муки. Мне на лепешки пока хватит продержаться. Я во втором часу
ночи сегодня выходила к хлебозаводу, так страшно было, ни зги не видно, на
улицах мертвынь, на заводе никаких огней и ни одной живой души рядом и вокруг,
когда обычно там в такое время уже бывало столпотворение. Видимо, кончилась
мука. А что дальше?
Сейчас пушки молчат, но стрекочет какое-то оружие вдали. Наверно, это и есть
минометы… Нарушили абхазцы договор о прекращении огня? Но весь вопрос в
том: почему они это сделали? А вот на этот вопрос и закрывают все глаза.
Раньше грузинские парни воевали за территориальную целостность Грузии, как
они говорят. А сейчас за что они сражаются, если Абхазия все равно осталась в
составе Грузии? Наверно, за то, чтобы не давать ей никакой, даже минимальной
свободы и держать навеки в узде. Если сейчас абхазцы не вырвутся из-под этого
гнета, им никогда уже не вырваться из-под него. Это – последний шанс. Дается он
очень и очень тяжело, с большими жертвами и потерями. Но никто никогда в мире не
преподносит свободу другому народу на блюдечке с голубой каемочкой. Свобода и
независимость дается лишь в борьбе, с кровью и жертвами. Такова жизнь испокон
веков.
Не нарадуюсь на свою печку. Я ее купила ранней весной за 1.000 р., а сейчас
даже маленькая стоит 30 тыс. Моя же довольно большая, с духовочкой, в которой
все можно испечь, запечь (вот яблочки запеку). Вся проблема в дровах. Но и дров
она, как я заметила, берет не очень много, т.к. я внутри поддон печки и бока ее
обложила кирпичами. Они долго держат тепло. Теперь зимой я не замерзну, если не
погибну до нее. Даже корой эвкалипта согреюсь. Надо же, абхазцы дали нам за этот
месяц и свет и воду, и троллейбусы пошли, телевизоры мы смотрели, готовили еду
на эл. плитках, купались, и вот всё пошло коту под хвост – все снова исчезло.
Мне страшно, допустим войдут в Сухум абхазцы, но тогда тут грузины каждый дом
превратят в крепость. Я уже вижу на верхнем этаже разгромленного рабочего
общежития возле нас, в окне, какого-то парня в военной одежде. Они прильнут ко
всем окнам и станут стрелять по абхазцам. Снайперы! Погибнет много наших ребят.
А если хозяева квартир не впустят грузинских снайперов к своим окнам, будут
стрелять и в хозяев. Очень все это страшно к непредсказуемо – взятие Сухума. Не
так все просто! Для абхазцев это все равно что взятие русскими Берлина в
1945 году.
Сейчас сезон винограда, инжира… Как хочется их, я лишь облизываюсь. Стоят это
тысячи и тысячи за кг. А мне ведь и овощи нужны для какой-то еды к обеду. Утром
купила помидоры, с ума сойти, за 2.500 куп.за кг. Можно ли так прожить?
К вечеру сгорела табачная фабрика в старом поселке от попадания снаряда
с той стороны, абхазской. И еще горело какое-то предприятие пустующее в Новом
районе, я видела это от соседей с пятого этажа.
19 сентября 1993 года
Знаменательный день – в городе, по слухам, появились абхазцы. Весь день шла,
как обычно, артиллерийская сильная стрельба – с той и этой стороны. Я из
квартиры постоянно выбегала на площадку лестничную, а оттуда в подвал – я же на
первом этаже живу, благо – подвал близко. Возле него у нас стоят стульчики и
скамеечки – соседи все спускаются. Уже смеркалось, и я ушла в квартиру, несмотря
на залпы пушек с этой стороны. Потом приоткрыла дверь квартиры, чтобы взглянуть
сидят ли еще соседи на площадке у подвала и вижу, что все возбужденные и куда-то
рвутся выбежать во двор. Спрашиваю, что случилось, - никто не отвечает.
Высунулась из дверей и Дареджан, я и у нее спросила, а она мне с раздражением
ответила, что, мол, не знает, все куда-то бегут… Отлично знала! Спросила у рядом
стоящего соседа – Хазова, и он ответил: «Тут абхазцы, абхазцы в городе!». Так
громко сказал. И это звучало, как если бы он сказал, что в городе – снежный
человек! Легкая паника, все гудят, куда-то рвутся, а чаще всего в свои норы –
квартиры, все разбежались по своим углам. Я тоже ушла к себе с горечью думая:
«Почему они так переполошились, будто абхазцы какие-то разбойники, будут сейчас
всех резать или грабить, будто это какие-то дикие папуасы и еще невесть кто»?
Высказала это мнение и одной русской соседке, сочувствующей нам и тоже очень
ждущей возвращения абхазцев. Но больше всего меня встревожила мысль – как бы
этих ребят не перебили тут. Ушла к себе и стала, как обычно, по вечерам
молиться, на сей раз, чтобы Господь помог этим мальчикам и сберег им жизнь. В
этот день и услышала страшную вещь: один из соседей, Ахалая Л., говорил с
огромным удовлетворением, как грузины взяли в плен бедных 20 абхазцев и, мол,
тут же их расстреляли! Так, наверно, и фашисты не всегда делали – пленных на
месте пленения тут же расстреливать. Я плакала, молила Бога помочь нашим бедным
ребятам, которые хотят всего лишь вернуть себе свою родину и город и ничего ни у
кого не отнимают. Потом я наблюдала в окно, как забегали мегрелки из соседнего
дома с сумками. Вероятно, они несли что-то на хранение своим соседям –
негрузинам. Видела, как Дареджан поднялась к Вале Х. с каким-то свертком. Тоже,
вероятно, что-то прятать от «разбойников» - абхазцев. Пусть прячут! Абхазцы
должны развеять это их гнусное мнение о себе. Так настрополили всех людей против
абхазцев, вывели их лишь злодеями. Я надеюсь что абхазцы докажут, что это не
так. Им сейчас только и дела, что бегать по квартирам грузин и грабить их. Им
лишь бы тут удержаться, подавить эти мерзкие их «Грады» - огневые точки,
обезвредить их. Я бы на месте абхазцев этим бы и занялась: чтобы «Грады» и
другие пушки больше не стреляли. Господи, молю тебя, помоги ребятам,
пришедшим в Сухум, не дай им тут погибнуть!
Ночью пушки отсюда стреляли, но меньше. Я все равно спала в ванной комнате на
полу. Через весь город летели светящиеся снаряды в сторону нижнего Гумистинского
моста. Они летели откуда-то с северной стороны или северо-восточной. Я не знала,
чьи эти снаряды и мне было тревожно. Хорошо, если это от верхних сел Сухумского
района – Каманы, Шрома и Ахалшени, и они били по позициям противника у Гумисты,
а если наоборот, стреляли грузины по позициям абхазов у Гумисты? Тревожно было
очень, я не могла уснуть и слонялась по темной комнате, подходила к окну и
наблюдала.
20 сентября 1993 года
Страшно, но пойду в библиотеку за зарплатой. Если кто-то туда придет. Было
утром тихо, но уже ухают пушки изредка. Сосед Хазов, видимо, в честь
проникновения сюда абхазов утром занялся уборкой мусора под своим окном: стекол
битых и прочего, что валялось там почти с зимы кучей. Он тоже очень ждет
возвращения абхазцев. А гвардейку нашу с детьми из квартиры А. Мукба сдуло как
ветром. Вообще они снова тут побежали в свою Грузию, но уже это сложнее, т.к.
звиадисты тоже там не зевают. Слышала, что какой-то важный чин полиции с женой и
детьми тоже бежал. Только бы пришли наши, они побегут, хотя не собираются с ними
расправляться абхазцы – не до того им: надо освободить всю Абхазию от
оккупантов.
Но мои соседи – грузины зимой и сейчас, осенью, совершенно разные люди. Зимой
делились даже куском хлеба, а сейчас не только делиться хлебом, стараются не
смотреть в мою сторону, отворачиваются, едва здороваются, хотя мое отношение к
ним осталось прежнее, ровное, как обычно. Оно и понятно! Вырывается Абхазия
из-под узды, а это очень им не желательно. Вся эта лафа, которая у них сейчас в
этом беззаконии, прикажет долго жить. Может, в самом деле, и на нашей улице
будет праздник, мысль за которую ударил сосед Маргания Люду русскую.
Тарнава Людмила. Абхазский дневник. XX век. Выпуск I. Дневник
пенсионерки, оставшейся в оккупированном Сухуме 14 августа 1992 года.
Абхазский институт гуманитарных исследований им. Д.И. Гулиа Академии наук
Абхазии. Сухум. 2008.
Далее читайте:
Абхазы -
(самоназвание апсуа) автохтонное население Кавказа.
Абхазия
(краткая историческая справка).
Исторические лица Абхазии (биографический справочник).
|
