Торнау Ф.Ф.

Разбирая, за неимением другого дела, старые залежавшиеся бумаги, нашел я между прочим несколько листов испещренных пометками о давнопрошедшем времени. В моих глазах мелькнуло: Кавказ, Чечня, экспедиция Фрейтага 1844г., Гехинский лес, не забыть Егора Попова и Павла Самарского, и целый ряд воспоминаний возник в моей памяти, воспоминаний грустных, потому что прошедшего времени не вернешь и, не менее того, воспоминаний отрадных по чувству гордости, с которым принужден вспоминать о моих боевых былых товарищах, без разбору стояли они выше или далеко ниже меня во время оно, когда мы сообща делили горе, радости и труды. Егор Попов, Павел Самарский, имена незвучные, люди неважные, простые линейские казаки, а помнить их должен и даже много виноват пред ними, что так долго держали в забытьи их славные, молодецкие поступки. Хорошие примеры должны оставаться на виду. Доказали они, на какие дела безусловного и безрасчетного самопожертвования способен простой русский человек, когда заговорит в нем сердце под настроением чувства благодарности, которое так нетрудно в нем возбудить. Нечего сказать, раз — другой, знатно они меня уважили, и за что было им меня особенно благодарить? Разве только за ласковое слово да за пригоршню дарового овса, в минуту нужды уделенную их усталому коню. В коротких словах познакомлю читателя с теми случаями, по которым навсегда остаюсь в долгу у моих казаков-драбантов, неотлучно сопровождавших меня в течение двух годов моего последнего пребывания на Кавказе.