16. Велизарий и Нарзес соединяют свои войска у города Фирма. Нарзес считает нужным идти на помощь Ариминуму. Письмо осажденного Иоанна Велизарию. Отправление войска.

 

16. Велизарий и Нарзес, каждый со своим войском соединились около города Фирма, который лежит у самого берега Ионийского залива и отстоит от города Ауксима на расстоянии дня пути. Там они устроили совещание с начальниками всех частей войска о том, каким образом им будет выгоднее всего идти на врагов. Если они двинутся на тех, которые осаждали Ариминум, то они опасались, как бы те, кто был в Ауксиме, зайдя в тыл, не нанесли им и живущим в этой местности римлянам непоправимого, что и естественно, вреда; с другой стороны, они боялась и за осажденных, чтобы из-за недостатка продовольствия они не испытали чего-либо ужасного. Большинство говорило, сердясь на Иоанна. Его упрекали, что, вследствие своей неразумной храбрости и любви к большой наживе, он поставил себя в такое опасное положение и не дал военным операциям идти в том порядке и тем путем, как это наметил Велизарий. Но Нарзес (так как Иоанн из всех людей был для него самым близким другом), боясь, как бы Велизарий, склонясь к тому, что говорили начальники, не поставил дела под Ариминумом на второй план, сказал следующее: «Вы, начальники, рассуждаете не о том, о чем обычно надо рассуждать на собраниях, и вы держите совет не [163] о том, что, естественно, каждому может казаться сомнительным и спорным, но вы обсуждаете такой вопрос, в котором возможно людям, даже не имеющим никакого опыта в военном деле, выступить с самостоятельным мнением и выбрать лучшее. Если опасность положения кажется одинаковой и при несчастливом исходе дела ущерб, понесенный с той или другой стороны, равновеликим, нужно было бы в достаточной мере дело обдумать, и, сделав все возможные выводы, вынести твердое решение о положении в данный момент. Если бы мы нашли нужным отложить нападение на Ауксим на какое-либо другое время, мы ни в коем случае не понесем наказания и ущерба за пренебрежение к насущным интересам. Что может произойти за это время? Но если мы совершим, как это возможно, непоправимую ошибку по отношению к Ариминуму (да не покажутся слова мои чересчур горькими!), мы разрушим всю силу духа и мощь римлян. Если Иоанн поступил самонадеянно, не подчинившись твоим приказаниям, о славнейший Велизарий, ты получил уже за это полное удовлетворение относительно его и держишь в своих руках возможность спасти поверженного или предать его врагам. Смотри, как бы то отмщение, которое заслужил Иоанн, погрешив по неведению, ты не получил в ущерб интересам императора и нашим. Если готы возьмут теперь Ариминум, то суждено будет стать их военнопленными рабами энергичному Римскому вождю, целому войску и городу, бывшему уже подвластным императору. И несчастье не остановится только на этом; оно может повернуть всю судьбу войны. Сообрази сам о положении неприятелей: количеством воинов они сейчас намного превосходят нас, но они потеряли всякое мужество вследствие многих своих поражений. Естественно, постоянные удары судьбы отняли у них всякую решимость. Если же в данный момент им улыбнется удача, то не в малой степени воспрянут они духом и в дальнейшем не с теперешней смелостью, а с значительно большей поведут с вами войну. Ведь те, кто спасся из бездны несчастий, всегда бывают более воодушевленными [164], чем те, кто еще не испытывал ударов судьбы». Так сказал Нарзес.

Какой-то воин из Ариминума, не замеченный стражей варваров, пришел в лагерь римлян и принес Велизарию письмо, которое написал ему Иоанн. Это письмо гласило: «Знай, что уже давно у нас нет продовольствия, и в дальнейшем мы не в состоянии ни противиться народу, ни защищаться против нападающих, но через семь дней против воли придется и самих себя и этот город сдать неприятелям. Мы уже совершенно не в состоянии дальше противиться грозящей нам неизбежной необходимости, которая безусловно будет служить нам оправданием, если мы совершим что-либо не очень славное». Так написал Иоанн. Велизарий не знал, что ему делать; он попал в безвыходное положение. С одной стороны, он боялся за осажденных, с другой-имел подозрение, что враги из Ауксима после его ухода будут без всякого страха грабить всех, делая набеги на все эти местности, нападать с тылу на его войско и делать всяческие засады, причиняя, конечно, много зла и непоправимого вреда, особенно когда римляне вступят в сражение с неприятелем. Но затем он стал действовать так. Он оставил тут Апатия с тысячью воинов с тем, чтобы они стали лагерем у моря на расстоянии стадий двухсот от города Ауксима. Им он велел оттуда никуда не удаляться и не вступать в сражение с врагами, разве только если они пойдут на них и им придется отражать их от лагеря. Благодаря всему этому он очень надеялся, что при наличии римского лагеря в такой близости варвары будут спокойно оставаться в Ауксиме и не будут пытаться делать им неприятности в тылу. Очень значительное войско он послал на кораблях, во главе этого флота он поставил Геродиана, Улиария и брата Аратия, Нарзеса. Главнокомандующим над этим флотом был поставлен Ильдигер. Велизарий приказал ему прямо плыть к Ариминуму, но чтобы он остерегался пробовать приставать к берегу, если пешее войско намного отстанет от него. Он хотел, чтобы флот двигался вдоль морского берега. Другому войску, под [165] начальством Мартина, он велел двигаться вдоль береговой линии, сопровождая эти корабли, и велел ему, когда оно пoдойдет близко к неприятелям, разложить многочисленные костры, не пропорциональные численности войска, и дать представление неприятелям гораздо большей своей многочисленности. Сам же он вместе с Нарзесом и остальным войском пошел другой дорогой, более отдаленной от моря, через город Урбисалию, который в предшествующее время Аларих разрушил так основательно, что у него ничего не осталось от прежних зданий, кроме ворот, небольшого количества развалин фундаментов домов.