Введение (с. 4-6).

Кромлех из сел. Эшера Гудаутского района.

ВВЕДЕНИЕ

В последние десятилетия на постсоветском пространстве произошли геополитические, экономические и социальные изменения, непосредственно затрагивающие значимые сферы жизни всех народов бывшего СССР, но в первую очередь – малочисленных. В полной мере это относится и к абхазскому народу, в котором «извечно присутствовало стремление сохранить национальные корни культуры, этнические основы существования абхазского социума, сберечь и преумножить богатства языка, национальной литературы, искусства, традиционной ментальности и т.д., …ибо достаточно хорошо известно, чем заканчиваются для малых народов лобовые столкновения с современной цивилизацией»[1].

В этих обстоятельствах особенно необходима работа, направленная на бережное сохранение духовной культуры абхазов, непредвзятое, препятствующее возможным искажениям (как сознательным, так и невольным) отношение к её исследованию. Тем более, что в конце ХХ века, в результате вооружённой агрессии Республики Грузия 1992-1993 годов, народ перенёс, в том числе, и значительные культурные потери: утрата уникальных исторических памятников, архивов и библиотек, разрушение устойчивой системы социальных связей, прежних социальных смыслов и установок. Между тем, по словам выдающегося отечественного кавказоведа Г.Ф. Чурсина, сохранившиеся в абхазской культуре «пережитки пройденных ступеней культурного развития представляют драгоценный материал для истории культуры не только народов Кавказа, но и всего человеческого общества»[2].

Религиозные представления абхазов, как значимая часть этнической духовной культуры и морали, уже неоднократно становились предметом исследовательского анализа. В то же время, большинство авторов сосредотачивали внимание на их отдельных составляющих: традиционной (автохтонной) религии, православном христианстве,

[4]

исламе суннитского толка и, отчасти, других религиях и культах. Между тем, феномен религиозной культуры абхазов заключается в её комплексном, синкретном характере. Обусловленный устойчивыми этническими традициями толерантности, поступательный процесс распространения в регионе различных религий обеспечил их сплетение в сознании абхазов в единый гармоничный комплекс.

Современная ориентация научного знания позволяет рассматривать проблемы этнических религиозных представлений в общем социокультурном контексте, объединяя достижения смежных гуманитарных дисциплин: этнографии, истории, археологии, религиоведения. В данном случае этот подход представляется особенно актуальным, так как большинство исследований проблемы, основаны, главным образом, на данных письменных источников. Известно, что большинство этих сообщений носит окраску своего времени, грешит субъективизмом и различными предубеждениями. Между тем, синкретный характер религиозных представлений абхазов подтверждается данными не только этнографических, но и археологических, то есть в данном случае максимально объективных, исследований.

Изучение культовых мест в Абхазии археологическими методами показывает, что они представляют собой единые комплексы, демонстрирующие синкретную структуру сакрального пространства, которая складывалась на протяжении тысячелетий. Так, у сел. Отхара (Гудаутский р-н) в непосредственной близости друг от друга располагаются мегалитические сооружения, традиционное святилище Лваханых и руины раннехристианского храма; близ сел. Анухва (Гудаутский р-н) крупный мегалитический сакральный комплекс соседствует с традиционным святилищем Аныхамца и руинами храма, который предание связывает с именами Апостолов св. Андрея Первозванного и св. Симона Кананита; близ сел. Хашпсы (Гагрский р-н) расположены дольменный комплекс, место локализации традиционного святилища Чыгу-рных и раннехристианский храм.

Подобное положение не является исключительным в мировой культуре: храмы новых религий, как правило, сооружались вблизи от традиционных культовых мест. Уникальность абхазской ситуации за-

[5]

ключается не в известном расположении, но в одновременном, более того – взаимосвязанном, живом функционировании культовых комплексов. Видимо, этим обстоятельством и объясняется отсутствие в истории страны упоминаний о каких-либо религиозных войнах и распрях: «в результате такого исторического процесса и христианство, и мусульманство в Абхазии уживаются рядом, без внутренних трений среди населения, которое обычно празднует вместе большинство христианских и мусульманских праздников. Но и то, и другое не могут вытеснить из Абхазии характерных черт древнейших языческих верований и культов»[3].

Сегодня, когда мир потрясают многочисленные религиозные войны, а политики и ученые все чаще обращаются к теме нового конфликта цивилизаций, исследование многовековых традиций религиозной толерантности в Республике Абхазия представляется особенно актуальным. Изучение опыта молодого государства, где свобода совести является одним из краеугольных камней национальной идеологии, может оказать существенную помощь в разработке методик предупреждения и урегулирования религиозных конфликтов, способов преодоления межконфессиональной розни и напряженности в обществе, воспитания толерантности у молодежи Российской Федерации и других стран.

[6]

Примечания

[1] Анчабадзе Ю.Д. Ю.Н. Воронов в контексте истории Абхазии ХХ века // Воронов Ю.Н. Свет и боль. М.: ИздАТ, 2000. С. 98.

[2] Чурсин Г.Ф. Материалы по этнографии Абхазии. Сухум: Абгиз, 1957. С. 4.

[3] Анисимов С. Черноморское побережье. М.:  ВЦСПС, 1921. С. 19-20.