Екатерина Васильевна Шервашидзе (Падалка).

Екатерина Васильевна Шервашидзе (1876 -1955).

       Екатерина Васильевна Шервашидзе(урождённая Падалка) родилась 30 октября 1876 года в Москве, о чем в метрической книге Московской Панкратиевской,  что   близ   Сухаревской  Башни,  церкви   сделана  запись:

« Родители – потомственный дворянин Василий Васильвич Падалка и законная жена его Елизавета Александровна  (урождённая Робер), оба православного вероисповедания».                                                                                                  

Таинство крещения совершил Панкратиевский священник Николай Соловьев с дьяконом Иоанном Цвишковым, дьячками Анапром Мирославиным и Панкратом Васильев-Соловьёвым.  Крёстными родителями (восприемниками) зарегистрированы титулярный советник Фёдор Егоров фон-Мейер и жена кандидата прав Екатерина Александровна Мамонтова (урождённая Робер)».

    Рано осиротела Екатерина. Мама – Елизавета Александровна умерла при родах, а отец Василий Васильевич скончался, когда ей было  4  года. Сироту приютила  ее крестная мать Екатерина Александровна Мамонтова (Робер). 

Глава семьи Иван Николаевич Мамонтов, двоюродный брат знаменитого мецената  Саввы Ивановича  Мамонтова, помещик, миллионер, меценат вряд ли сопротивлялся решению жены принять в семью маленькую девочку, возложив на себя, тем самым, большую ответственность. Своих  детей уже бегало семеро. Воспитанием  занимались высокообразованные гувернантки  под контролем Екатерины Александровны. Видимо, всё-таки чувствовала маленькая Катенька, что она не родная дочь, или перешли гены родителей (мать Кати Елизавета Александровна  в своё время окончила гимназию с золотой медалью), но училась она вдумчиво, усидчиво и с большим интересом, в общем, хорошо. Иначе как оценить то, что к своим 16 годам Екатерина свободно говорила на французском, немецком и английском языках.

    Получив хорошее домашнее воспитание, Катя поступила в 6 класс Московской Частной Женской Гимназии, учреждённой Ю.П. Бесс,  «и, находясь в ней до окончания полного курса учения,  в продолжении  всего этого времени вела себя отлично и была переводима  по испытаниям в высшие классы, а именно  из VIв VIIкласс   в 1892 году и в 1892-1893  учебном  году окончила полный курс  учения»  с золотой  медалью.       

    Достаточно серьёзно и ответственно оценив успехи, способности и прилежность в учёбе племянницы, Иван Николаевич предложил ей ехать в Париж для получения высшего образования. Так Екатерина оказалась во Франции и  поступила в Парижский Университет (Сорбонна) на математический факультет. Училась хорошо, увлечённо, но молодой любознательной девушке, видимо, нехватало средств для посещения театров, музеев и удовлетворения многочисленных соблазнов такого города, как Париж. Она стала подрабатывать натурщицей у русских художников, находящихся на обучении во Франции. Здесь  в  мастерской  и встретилась  Екатерина с художником князем Александром Константиновичем Шервашидзе. В 1900 году Екатерина Васильевна окончила Университет и поступила на работу в страховое общество  «Нью – Йорк», продолжая подрабатывать натурщицей. 

Художник  кн. А.К. Шервашидзе. «Портрет жены».1905 г.

29 мая 1905 года  в  Свято - Троицкой  Александра  Невского  церкви в Париже  Екатерина Васильевна Падалка была повенчана с князем Александром Константиновичем Шервашидзе, заканчивающим  свое  художественное образование в студии Фернана  Кормона в Париже. Александру Константиновичу было 38, а Екатерине Васильевне 29 лет.  Вот  что  пишет  Александр  Бенуа  в  своей  книге  «Мои  воспоминания»  о  супругах  Шервашидзе:  « …из самых первых, кто после Бальмонтов последовал за нами в Примель, был наш новый знакомый,  необычайно милый и прелестный человек – художник, князь  Александр  Константинович Шервашидзе.  Его род принадлежал к самой достоверной и древней кавказской аристократии, а предки его были, как говорят, даже царями Абхазии, но Александр  Константинович,  хоть и был  очень породист с виду, однако, обладал весьма скудными средствами, вёл жизнь более чем скромную. Он был женат на особе прекрасных душевных качеств, умной и образованной…и  он, и она  были настоящими бедняками. Относился он, во всяком случае, к Екатерине Васильевне если и без каких-либо проявлений нежности, то все же с изысканной вежливостью».

В 1906 году в клинике профессора  Мечникова в Париже родился первенец Михаил, крестной матерью которого стала жена Мечникова, но к большому горю родителей он заболел менингитом и в возрасте около 3-х лет скончался.           

    В 1907 году А.Я.Головин (Главный декоратор императорских театров) пригласил  Александра  Константиновича в Петербург для работы художником декоратором.  Дав согласие, Александр  Константинович  уже  больше  никогда  не  изменял  этой,  полюбившейся  ему, профессии.

    После смерти сына Михаила, Екатерина Васильевна  оставила работу и переехала в Петербург, где  А.К. Шервашидзе уже работал художником-декоратором  в  Мариинском, Михайловском и Александринском театрах.  

Екатерина Васильевна с сыном Мишей.

В 1909 году родился второй сын - Константин, а в 1911  - дочь  Русудана. Будучи не очень молодой, опасаясь осложнений, рожать  детей  Екатерина  Васильевна  приезжала  всегда  в Париж в клинику профессора  Мечникова. И  если Александр Константинович был чрезвычайно рад рождению второго сына (он пришёл с поздравлением в клинику весь в торжественно белом), то от рождения дочери  он не был в восторге. В это время  на  его жизненном  пути  уже  появилась  Наталья  Ильинична  Бутковская ( актриса  «Старинного»  театра, дочь  Петербургского нотариуса), с которой он вскоре и сошёлся, оставив  Екатерину Васильевну с двумя детьми.

    Дети росли, капризничали, особенно маленькая  Русудана.  Однажды, во время прогулки по городу  на Васильевском острове  Русудана легла  на трамвайные рельсы и давай реветь, не разрешая себя поднять. Конечно,  подъехавший  трамвай  остановился  и  стал  ждать,  пока  утихомирится  «героиня».    

   . В летний период детей вывозили на дачу в Финляндию. Частыми гостями  дачников были давнишний друг Александра Константиновича,  художник и искусствовед Яремич Степан Петрович и его супруга  Марфа Андреевна. Бывали и другие друзья и приятели. Особенно сблизились Екатерина Васильевна и дети с Яремичами, которые,  по воспоминаниям Русуданы  Александровны  (дочери Екатерины Васильевны), часто играли с детьми, Степан Петрович  изображал из себя капризного, шаловливого ребёнка,  и  Марфа Андреевна его воспитывала, а  дети  помогали: ставили  его  на  колени  и  заставляли  рассказывать сказки.

Марфа Андреевна Яремич, Бина, Бабо (дочь В.К.Шервашидзе), Костя. Стоит Екатерина Васильевна.

Так проходило детство  Туси и Бины (домашние имена Константина и Русуданы), Екатерина Васильевна  жила  относительно  спокойно, вся в заботах о здоровье детей. Из-за расположенности Константина к туберкулёзу, по рекомендации врачей  в 1916 году пришлось  выехать с детьми  в Феодосию. «…В 1916 году я направил своих деток  Тусю и тебя   в Феодосию, городок, где я родился…»  вспоминал  Александр Константинович  в  письме  дочери  в 1958  году.  Сняли дачу на берегу моря, а затем переехали  в дом гречанки Карасариди. Первое время обстановка не предвещала ничего неожиданного. Вскоре очень  деятельная Екатерина Васильевна открыла  детские  подготовительные «курсы  новых языков». Помогло  знание двенадцати иностранных языков, в том числе свободное владение  французским, английским, немецким, шведским и норвежским языками.

     Короткие встречи детей с отцом, когда он приезжал с  Н.И. Бутковской  то ли в Коктебель отдыхать  к своему другу, поэту и художнику  Максимилиану  Волошину, то ли в Феодосию, где он читал лекции о художниках и оформлял детские спектакли, были  для  них  самыми счастливыми днями. Александр Константинович рассказывал сказки всегда добрые и с нескончаемым продолжением, разрисовывал пасхальные яички, делал рисунки к сказкам, вырезал кинжалы, делал лук и стрелы, учил детей плавать: брал наволочку, хлопал по воде, надувал воздухом, а затем дети, держась за наволочку двумя руками, брызгали ногами. Но каждая  радостная, счастливая встреча с любимым отцом сопровождалась трогательным расставанием и продолжительными томительными ожиданиями новых встреч.                                                    

   Иногда Екатерина Васильевна  организовывала небольшие домашние постановки на французском языке, на которых Бина играла роль «Красной шапочки, а Туся  читал на русском языке стихотворение  А.К.Толстого «Колокольчики мои – цветики степные…», за что  Бина получала приз -  бомбоньерку в виде шоколадного яйца, а Туся - сахарный колокольчик.

  Дети очень скучали по отцу.

Бина и Туся с собаками Живкой и Бебкой "на войне".

В середине 1917 года  Екатерина  Васильевна стала одним из учредителей и  одновременно  преподавателем коммерческого училища. Но тут  грянула революция. Наступили тяжёлые годы становления советской власти в Крыму, затем годы гражданской войны. Всё было: жестокий режим немецких оккупантов, интервенты Антанты, армия Деникина, Красная Армия…. В городе режим кровавого террора. В этой жуткой обстановке Екатерина Васильевна, владеющая иностранными языками, подрабатывала переводчицей, благо, что нужда  в этом была.

   Одно время жили вблизи от солдатских казарм, вот и разместили в квартире, снимаемой Екатериной Васильевной, часть военного оркестра.  Вот «весело» стало жить!   Заболел сыпным тифом сын Константин, а через некоторое время брюшным тифом дочь Бина, да и сама Екатерина Васильевна едва  держалась на ногах: малярия. Тяжело все перенесли болезнь, но выжили. В этой обстановке  были закрыты подготовительные курсы для детей.  Жить  стало   ещё  тяжелее.

    Костя, как и все мальчишки, рос  живым, неугомонным. Целыми днями он  пропадал на море, ловил бычков, доставал  мидии, купался, где-то собирал патроны, порох, делал «шутихи» (маленькие взрывчатки), чем  приводил  Екатерину  Васильевну в отчаяние. Дочь Биана, хоть и была капризна, но за неё волноваться приходилось меньше.

.   Однажды, неизвестно откуда, «вырос» в дверях племянник Екатерины Васильевны Георгий (Жорж), сын Владимира Константиновича  Шервашидзе. Навестив тётю  Эку  (так называл тетю Катю  Жорж),  он оставил на хранение наган, который у всех на глазах положил на высокий шкаф. Буквально              через  несколько дней после визита  Жоржа  неожиданно нагрянула с проверкой группа красноармейцев, и на вопрос «есть ли в доме оружие»  Екатерина Васильевна мужественно ответила – « НЕТ ! »  Вот  переволновались   все.    

В 1920 году Александр Константинович получил приглашение от С.П.Дягилева принять участие в оформлении декораций на зарубежных гастролях «Русского балета» и приехал в Феодосию проститься с детьми. Конечно, дети в том возрасте ещё не понимали, что это была действительно  последняя встреча с отцом, и надеялись на скорое свидание. Не очень  они  понимали,  какие переживания перенесла их мама.       

    Материальная помощь от Александра Константиновича, присылаемая из-за границы с оказией через Максимилиана Волошина, проживающего в Коктебеле, вскоре  прекратилась. 

Ждать помощи было уже неоткуда.

Последняя встреча с отцом.

Елена Отобальдовна, мать Максимилиана Волошина, пишет 19.12.1921г.  сыну в Москву, что у неё была Екатерина Васильевна, которая из Феодосии пришла пешком в Коктебель…»Я её насилу узнала, такая она худая, старая, безобразная, ободранная, голодная, вся в болячках, по-солдатски остриженная…».Глубоко сочувствуя тяжёлой судьбе Екатерины Васильевны, Елена Отобальдовна  «дала ей немного картошки  и денюжки, которые передала Анна Александровна Евреинова», видимо от Александра Константиновича.

   Однажды, совершенно неожиданно,  пришла посылка из Батуми от Тамары Накашидзе (родственница Александра Константиновича). В посылке была мука и крупы. Оказалось, что эта посылка была послана в результате хлопот Владимира Константиновича Шервашидзе (младшего брата Александра Константиновича) по распоряжению Нестора Лакоба (председателя ВЦИК Абхазии).

   Такими же светлыми пятнами были американские подарки ARA, которые получали в Феодосийском порту. Такие подарки были очень редкими, но содержательными. В них, как правило, были  банки несладкого  сгущенного  молока, кокосовое  масло,  мука, сахар,  рис, отрезы  шерстяного  материала, бумазейка, бельевая ткань, пуговицы и многое другое.

    Постепенно жить становилось немножко легче. Екатерина Васильевна получила работу заведующей школой с предоставлением комнаты для жилья. Затем её перевели заведующей гимназией и тоже с выделением жилплощади.

    Более восьми лет уже не молодая Екатерина Васильевна, совершенно не думая о себе,  прожила в Феодосии одна с двумя детьми Что дальше? Где взять средства, чтобы накормить досыта и одеть детей? Какое будущее ждёт сына и дочку?

    И  тут неожиданно пришла  беда: неизвестно за что в 1924 году арестовали Екатерину Васильевну. За три месяца, которые она просидела в Симферопольской тюрьме, за детьми присматривала приятельница Екатерины Васильевны Караваева Нина Давыдовна. Её сестра , живущая в Симферополе, смогла добиться свидания детей с прокурором, ведущим дела ссыльных. В результате добросердечный прокурор заменил высылку по этапу свободным переездом с детьми в город Вологду на 3 года.

    Из письма  Агриппины  Давыдовны Кравченко Максимилиану Волошину от 09.08.1924г. Симферополь: «Вчера виделась с Екатериной Васильевной. Её через неделю высылают на север. Детей разрешили взять с собой».

    Ехали в Вологду поездом с пересадкой в Москве. Ехали, конечно, в неизвестность, налегке, без средств, без тёплых вещей. Куда? К кому? Зачем? Как встретят? Как и где жить?  С южного, тёплого,  морского  берега Феодосии в холодную, чужую северную Вологду. За что?

    Вологда встретила настороженно. Остановились в «Доме крестьянина». Начались новые испытания ссыльных в незнакомом городе без всяких  средств  существования. Надо было искать и работу, и жильё. Посоветовали поискать в окрестностях  добрых людей, которые помогли бы первое время ссыльным. И  Екатерина Васильевна с трудом, но нашла такого доброго человека – крестьянина Лунина в деревне  Кобылино  под  Вологдой.  Сочувственное отношение семьи Луниных несколько смягчило жизнь ссыльных. Помогали  картошкой, хлебом, молоком, одеждой.

    Вскоре Екатерина Васильевна получила назначение на преподавание физики в средней школе. Коллектив учителей школы встретил ссыльную с пониманием и теплотой. Оказали материальную помощь, помогли снять комнату на ул. Галкинской в доме Лопатиных.  Дети пошли в школу. Казалось бы  жизнь вливается в нормальное спокойное русло, но тут опять беда. В то время мальчишки увлекались сборкой радиоприёмников. Интересно, познавательно, забавно и эффектно. Вот и сын Екатерины Васильевны Костя, ученик старших классов,  смастерил  приёмник, которому для уверенной работы нужна была антенна, причём , чем выше её расположить, тем выше качество приёма. И Костя залез в саду на высокую яблоню, сорвался и с криком упал на землю. Следившая за этой операцией Костина сестра Бина, в слезах бросилась за помощью к врачу, но получила отказ, тогда она с ещё большим рёвом побежала  к маме в школу. Екатерина Васильевна, выслушав сбивчивое сообщение дочери,  смогла вымолвить хриплым голосом:  «Он жив?». « Живой, живой» - выкрикнула дочь, и они бросились бежать домой, где, корчась и «воя» от боли,  Костя  продолжал лежать на земле. Сотрясение мозга и ушибы – вот результат любознательности и активности мальчика. Екатерине Васильевне с её мягким характером было очень трудно с ним.

    Но время шло. Постепенно стали обживаться и привыкать к  северному климату, а  в 1927 году Екатерина Васильевна смогла даже отправить детей на лето в Феодосию. Вот что пишет Биана отцу 20.12.1927г: «…летом мы с Тусей вдвоём были в Феодосии. Хорошо провели лето,   поправились. А то здесь в Вологде такая гадость:  бесконечные дожди и не поймёшь лето ли, осень или весна…всегда, всегда несносные дожди, грязь, слякоть. А зима холодная…ужас ! ».  И далее:« …я уж совсем выросла! Представь себе – служу…я делопроизводитель на курсах по подготовке в ВУЗы; работы немного…, но зато жалованье 20 руб.!… И главное:  я «сама зарабатываю»… Купила  себе  боты,  туфли,  тёплый  шарф;  конечно,  не  всё  сразу,  а  понемножку!  Ну, а сегодня мама добавила к моим сбережениям, и мы купили тёплое пальто. Ну, теперь хоть у всех тёплая одежда есть».

    По окончании трёхлетнего  срока ссылки неожиданно,  непонятно почему,  без всяких на то объяснений  было добавлено ещё два года.

    Успехи в школе были не блестящие ни у Кости, ни у Бианы. Костя мечтал стать моряком, он даже пытался устроиться юнгой на корабль. По окончании средней школы  и  подготовительных курсов для  поступающих  в  ВУЗы, он, в осуществление своей мечты, поступил  в Архангельский  мореходный техникум.

    Биана, понимая как тяжело матери, стала больше  оказывать ей  помощь  в  приготовлении еды, выпечке пирогов  и вообще в ведении домашнего хозяйства. Мечтая стать архитектором,  по окончании средней школы  попыталась поступить в Академию  художеств,  но  из-за  графы  в  анкете  «происхождение»  с мечтой пришлось расстаться.

    Окончила курсы чертёжников при Вологодских железнодорожных мастерских.   Однажды, открыв свой альбом, Биана  увидела  напутственную записку от матери на французском языке, заканчивающуюся такими пожеланиями: «Желаю тебе успеха во всём и счастья, счастья столько, сколько у меня было несчастья. Не теряй никогда мужества, достигай всегда цели только честным путём!»

      Екатерина Васильевна энергичная, трудолюбивая, мужественная женщина, пройдя через многие трудности, в обстановке голода и разрухи воспитала двух своих детей и сумела сохранить в их сердцах любовь к отцу и уважение к его таланту и творчеству.      

    Все годы после отъезда Александра Константиновича за границу переписка с ним, хоть и была редкой, но не прекращалась. Так, после долгого молчания, уже из Абхазии  Екатерина Васильевна пишет: «Мы теперь понемногу «выбились». Туся закончил первый курс, перешёл на второй и теперь на практической работе; он очень счастлив: смелый, отважный, работящий. В нынешнем году я только окончательно успокоилась. Помнишь, когда написала тебе из Феодосии, что он так плохо ведёт себя, ты написал мне, что я погублю его. Но теперь не в упрёк тебе  скажу, что хотя задача была непосильная, но я выполнила её: из Туси вышел прекрасный человек…Если бы ты знал, как я счастлива и горжусь своим Туськой. Они так дружны с сестрой».      А ведь Александр Константинович предлагал отдать ему детей, хотя бы Тусю. Из письма Н.Н, Евреинова Максимилиану Волошину от 10.07.1931 года: «…Желание Александра Константиновича, чтобы дети приехали, если возможно, в Париж, где он устроит их даром в пансион».  Но какая мать отдаст своего ребёнка? 

Екатерина Васильевна с сыном Константином и дочерью  Русуданой.

Наконец, в 1929 году закончился увеличенный срок неимоверно тяжёлой ссылки. Спасла доброта людей и неутомимая борьба  Екатерины Васильевны за жизнь. Теперь нужно было думать, как и где жить дальше, а ехать не к кому и некуда. Ни родственников, ни друзей,  способных  помочь  в налаживании жизни «на воле». Вспомнив о младшем брате мужа Владимире Константиновиче Шервашидзе, уже однажды помогавшего продуктами в тяжелейшие годы гражданской войны, Екатерина Васильевна написала ему письмо   с просьбой помочь перебраться в Сухуми. В результате правительство  Абхазии выделило средства  для переезда семьи  А.К. Шервашидзе (Чачба)  в  Сухуми.

Екатерина Васильевна.07.08.1928. Вологда.
На  обратной стороне фото написано:
«А это  наша добрая «тётя Катя»
и её ты вспомнишь…
ведь она добрая, славная,
хорошая, отзывчивая…вспомни её».

Абхазия поразила своей красотой: бурная  вечнозелёная   растительность,  кипарисы, пальмы, бананы, кактусы, цветущие олеандры и магнолии, жгучее солнце, теплынь, горы и море  Красота, великолепие,  незабываемые впечатления!  Редкая, так непривычная,   радость и очарование в душе!

Фотография школьников Вологодской  средней школы  со  своим любимым преподавателем Е.В. Шервашидзе (сидит в центре). На обороте фото  надпись: «Милая Екатерина Васильевна! Когда уедете,  вспоминайте Ваших Вологодских учеников, которые Вас так ценили…»..

    Вскоре Екатерина Васильевна получила работу преподавателя в  Очамчирской абхазской средней школе, а  Биана – чертёжницы  в  Управлении  Строительства  Черноморской  Железной Дороги (ЧЖД).  Жизнь улучшалась. Окончив Архангельский морской техникум, Костя остался на Севере – плавал на рыболовном траулере «Севгосрыбтреста». Летние отпуска проводил с родными в Абхазии. Работой был доволен, но скучал по югу, по Чёрному морю.

   В 1931 году дочь Русудана вышла замуж за инженера-строителя, работавшего там же на строительстве Черноморской Железной Дороги, грека по национальности – Пилиди  Ставро Демосфеновича, о чём Екатерина Васильевна написала  Александру Константиновичу: «…Бинуся  вышла замуж за молодого грека, очень хорошего человека…мы работаем над созданием нового мира. Живём все очень дружно. Теперь, конечно, семья наша будет расти, и мы бодро смотрим в будущее».

   Вскоре переписка с Александром Константиновичем оборвалась. 

   В 1933 году  в связи с переводом мужа дочери  семья  переезжает в Сухуми. Екатерина Васильевна работает преподавателем в греческом педагогическом техникуме, а с 1937 года преподавателем иностранных языков в Государственном  Педагогическом  Институте. Не имея высшего образования, как преподаватель иностранных языков, Екатерине Васильевне пришлось за один год  экстерном окончить Госпединститут  и получить красный диплом преподавателя французского языка.

   В 1934 году у дочери рождается сын – Демосфен (Дёма).  Бабушка  души не чает в своём внуке.

Екатерина Васильевна с внуком. 1934 год. 

И ещё радость: любимый сын  Константин, оставив Север, вернулся к своему любимому Чёрному морю. В Туапсе получил назначение на теплоход «Ялта», на котором плавал старшим помощником капитана. Отпуск, как и прежде,  проводил в Абхазии.Как  Екатерина  Васильевна  всегда  радовалась  каждому  приезду  сына, и как не хотелось расставаться,  будто  было предчувствие тяжёлой разлуки. 

Екатерина Васильевна с сыном Костей, зятем-Ставро, дочкой-Биной   и внуком Дёмой.

Женился Константин  в Туапсе. В ноябре 1937 года родилась дочь  Татьяна, а в феврале 1938  пришло ужасное сообщение: Константин арестован. Когда его арестовывали, он сказал своей тёще: «Скажите маме:  я ни в чём не виноват…». Убитая горем Екатерина Васильевна горько плакала, но верила в справедливость. «Это ошибка, всё выяснится», говорила она. И куда только  не обращалась, чтобы что-нибудь узнать о сыне, был один ответ: «сослан без права переписки». За что? Куда? На сколько? На это ответа не было.                                

Ещё один удар: разводится с мужем дочь. Эти события повлияли на здоровье Екатерины Васильевны. Произошли  изменения и в отношениях                                                                                                                                                                                                 

окружающих к матери «врага народа» и жене эмигранта. Но она стойко перенесла  все невзгоды того периода.      Перенесла она и тяжёлые военные и послевоенные годы. Правда, была награждена медалью «ЗА  ДОБЛЕСТНЫЙ  ТРУД  В  ВЕЛИКОЙ  ОТЕЧЕСТВЕННОЙ  ВОЙНЕ 1941 – 1945гг.».     Все годы до конца своей жизни Екатерина Васильевна помнила о сыне и страдала,  не ведая, где он? Что с ним? Бессонные ночи  или тревожные сны не давали покоя.  Ей  всё время казалось, что вот - вот он вернётся и ласково скажет: «Мама,  вот и я». Но…жестокое время, жестокие, бессердечные люди…

Константин. 1937г.

Всеми забытая и брошенная с двумя детьми на произвол судьбы Екатерина Васильевна Шервашидзе (Падалка) – старший преподаватель Сухумского  Государственного  Пединститута, прожив сложную, очень тяжёлую жизнь,  тихо умерла  в  ноябре 1955 года, ничего не зная о судьбе  ни  сына, ни  мужа.  В последний путь её провожало  много бывших благодарных студентов. Её похоронили на  Михайловском  кладбище в Сухуми.

МИР ПРАХУ ЕЁ.

Лето 1955г. Последнее фото Екатерины Васильевны Шервашидзе (Падалка).

P.S.

    На запрос о судьбе Константина Александровича Шервашидзе (сына Екатерины Васильевны) пришёл ответ, что он умер в 1943 году от туберкулёза на Черноморском флоте.  И  ВСЁ!

    А в 1956 году пришла весть  о том, что Александр Константинович жив. В письме дочери в 1958 году он тепло писал о Екатерине Васильевне: «…Твоя мать, моя законная жена, была выдающаяся женщина по уму и образованию научному, в высшей степени глубоко нравственная, благородная, мужественная женщина. Бог её  наказал,  связав со мной. Моё оправдание только в том, что я и она были различного круга люди – она учёная, а я художник…О твоей покойной матери у меня живут в моей душе самые лучшие воспоминания и чувства…».

          К сожалению, этого она уже прочесть не могла…