Девяносто третий год: тревоги и надежды.

Под Новый, 1993 год Абхазия утонула в снегах, каких здесь не было, говорят, с 1911 года — года «Большого снега».

Тем, кто вынужден был оставить родные очаги, спасаясь от репрессий оккупационных властей, очень хотелось встретить Новый год в освобожденной столице Абхазии. Осуществить эту мечту могла наступательная операция абхазской армии на Гумистинском фронте, запланированная на 30 декабря 1992 г. Но шедший всю ночь снегопад (явление очень редкое для такого времени в Абхазии, где снег вообще бывает далеко не каждый год) заставил наступление отложить: проводить его по сугробам, без маскхалатов было бы просто безумием.

      Операция началась через неделю. Но предпринятая 5 января 1993 года попытка освободить Сухум оказалась неудач­ной. Переднюю линию обороны противника в нижнем течения реки Гумиста удалось прорвать, даже овладеть на некоторое время отдельными участками (в частности, кемпингом) на ее левом берегу, но основные силы атакующих были остановлены плотным артиллерийским и минометным огнем. На этот раз снегопад во второй половине дня в совокупности с туманом оказался для наступающих спасительным, ибо резко снизил видимость и помог в возвращении пробившимся вперед подразделениям.

Наступление абхазской армии вызвало в Сухуме панику (значительное число жителей грузинской национальности устремилось в Гальский, Зугдидский районы и дальше), а в политическом руководстве Грузии - очередной поток обвинений в адрес «абхазских сепаратистов». Думается, впрочем, что эти обвинения выглядят так же абсурдно, как если бы Наполеон в 1812 году стал обвинять русских в попытках отвоевать Москву.

На абхазской стороне остро переживали неудачу наступ­ления и людские потери.

Когда спустя несколько дней в Сухуме состоялся обмен группы грузинских военнопленных на 23 тела погибших в наступлении абхазских бойцов, выяснилось, что грузинскими военными совершена новая бесчеловечная акция: 9—10 января они умертвили 12 военнопленных абхазов и русских. Су­дебно-медицинская экспертиза установила, что их убили незадолго до выдачи трупов (тела не успели даже остыть), а перед смертью подвергли жестоким пыткам.

Такой же случай несколько позднее произошел в Очамчирском районе.  Перед обменом  грузинские гвардейцы расстреляли шестерых пленных. У Ирины Курской, попавшей в плен легко раненной, были вырезаны груди, половые органы, перерезано горло.

В середине января с подачи грузинских журналистов многие средства массовой информации передали сенсационное сообщение о том, что Председатель Верховного Совета Республики Абхазия Владислав Ардзинба якобы ранен, в Гудауте неким абхазом, проявлявшим недовольство подготовкой и ходом последней военной операции. Абхазская сторона данное сообщение незамедлительно опровергла, заявив, что Ардзинба в эти дни вообще не было в Гудауте, он решает экономические вопросы в Москве. Тем не менее грузинские средства массовой информации продолжали настаивать на своем. Дальше — больше. Спустя некоторое время было объявлено, что Ардзинба, «находившийся на лечении в Москве» ...умер, называлась даже дата его похорон. Ночью 20 января грузинские военнослужащие в Сухуме в честь этого перепились и устроили грандиозный салют из всех видов оружия. Но самое фантастическое было тогда, когда после интервью, данного Ардзинба по поводу «собственной кончины» останкинской телепрограмме «Итоги», Тамаз Надарейшвили публично заявил, и это нашло отражение в российской печати, что на телеэкране был двойник умершего абхазского лидера...

18 января 1993 г. над высокогорным селом Сакен Гульрипшского района, жители которого в основном сваны, грузинской стороной был сбит российский самолет, совершавший рейс с грузом муки в блокадный Ткуарчал. На этот раз экипажу удалось совершить аварийную посадку. Экипаж и пассажиры вертолета, среди которых находились заместитель Председателя Совета Министров Республики Абхазия Зураб Лабахуа  (он летел как недавно назначенный представитель РА по г. Ткуарчалу, Очамирскому и Гальскому    районам), сотрудники Абхазской телерадиовещательной кампании Амиран Гамгия, Слава Сакания, Ахра Акаба и украинский фото­корреспондент Владимир Персиянов, были взяты в заложники. Персиянова отпустили довольно быстро. Абхазских тележурналистов продержали в плену, подвергая избиениям    и допросам с пристрастием, почти три недели, а потом, после неоднократных обращений общественности в их защиту, обменяли на грузинских военнопленных. А вот Зураба Лабахуа, несмотря на объявленную им голодовку протеста и энериичные обращения руководства РА к грузинским властям, продолжали держать в следственном изоляторе — по нелепому обвинению, как было сказано в заявлении Президиума ВС РА от 2 февраля, «в нарушении   воздушного    пространства республики, одним из руководителей которой он является...» Из Сухума он был этапирован в Тбилиси *).

В правительстве Республики Абхазия между тем все бо­лее видную роль играл ставший в начале года наряду с С. Багапшем первым заместителем Предсовмина республики депутат ВС Абхазии, в прошлом - директор Гагрского за­вода быстрозамороженных продуктов Леонид Лакербая (на период командировки в Москву председателя он был затем назначен и. о. Предсовмина).

Надо сказать, что правительство республики вместе с Верховным Советом сделали очень многое для того, чтобы обеспечить на территории Абхазии, контролируемой ее за­конными властями, относительное экономическое благополучие. В отличие от холодного и голодного Сухума, где зи­мой на отопление вырубались деревья на улицах и в парках, здесь почти не случалось перебоев в подаче электроэнергии, не было дня, чтоб не выпекался хлеб. Всех беженцев (а их было десятки тысяч, и число их с каждым месяцем увеличивалось) смогли обеспечить бесплатным питанием. Большую роль тут, конечно, сыграл широкий поток гуманитарной по­мощи, который шел не только с Северного Кавказа, но и из Татарстана, Башкортостана, других республик и регионов СНГ. Народ Абхазии никогда не забудет об этой помощи. Ведь по подсчетам экономистов, потенциала зоны, подконтрольной ВС РА, могло хватить лишь на 20 дней войны... Почти вся казна республики осталась в Госбанке в Сухуме. Без поддержки частных лиц и друзей во всем мире сражающейся Абхазии было бы просто не выжить.

Уже через два месяца после освобождения Гагры сумели пустить электрички по маршруту Гудаута-Гечрыпш; в феврале 1993 года было создано Управление железной дороги Республики Абхазия. Организовали и перевозку пассажиров автотранспортом. Старались наладить работу промышлен­ных предприятий, сельхозпроизводство (на свободной терри­тории площади под табак увеличили в 1993 году в 2 раза, под кукурузу на зерно — в 2,7 раза).

Предпринимались шаги по улучшению работы с личным составом в рядах Вооруженных сил Республики Абхазия. 21 января в них был создан институт комиссаров. Комисса­ром Вооруженных сил РА стал Сергей Шамба, его заместителем — Николай Джопуа.

В начале февраля 1993 года проходил первый этап достав­ки в блокированный грузинскими войсками Ткуарчал гумани­тарной помощи России под эгидой ООН. Усилиями предста­вителей российского государственного комитета по чрезвы­чайным ситуациям (ГКЧС), ООН, Международного комите­та Красного Креста на российских вертолетах из Адлера к 10 февраля было доставлено в Ткуарчал 139 тонн продоволь­ствия, из города вывезено 1655 беженцев. Тогда же был орга­низован на катерах обмен желающими выехать: из Сухума— абхазов, русских, армян и других и из Гудауты — грузин.

Связанный с этими акциями период временного затишья на фронтах, использовался противоборствующими сторонами, как это обычно бывает, для перегруппировки и накопления военных сил и одновременно для активизации дипломатиче­ских усилий.

Для абхазской стороны последнее было связано, в част­ности,  с укреплением связей    с общественно-политическими движениями Северного Кавказа и Юга России. 14 февраля в поселке Пицунда состоялось расширенное заседание    Президиума Конфедерации народов Кавказа, на котором выступили  Владислав Ардзинба, Муса Шанибов, Султан Сосналиев и которое еще раз подтвердило решимость народов-братьев отстоять свободу Абхазии. 27 февраля в столице Кабардино-Балкарской  Республики  Нальчике состоялось    очень    представительное совещание, в котором приняли участие    члены 66 партий, общественно-политических и национальных движений Северного Кавказа и которое обсудило положение в Абхазии. В нем участвовала и делегация Республики Абхазия: члены Президиума ВС РА Константин Озган, Юрий Воронов, депутат РС РА Станислав Лакоба и другие. Несмотря на расхождение по взглядам на    некоторые    вопросы,    участники встречи были едины в симпатиях к борющейся Абхазии, а в документах, принятых совещанием, появился даже пункт о признании независимости Абхазии  (о чем она сама еще    не заявляла).

    Укреплению связей с народами Северного Кавказа послужили также весной 1993 года поездка по северокавказским республикам, краям и областям делегации женщин Абхазии во главе с депутатом ВС РА Нателлой Акаба, участие абхазских делегаций в I съезде адыгских женщин и I съезде абхазо-адыгской (черкесской) молодежи.

    Во многих республиках, являющихся субъектами Российской Федерации, создавались официальные представительства РА: сперва на Северном Кавказе, потом  - в Татарстане, Башкортостане. 26 января 1993 года в Тирасполе Верховный Совет Приднестровской Молдавской Республики ратифицировал договор о дружбе и сотрудничестве с Республикой Абхазия (на 10 лет, с дальнейшим продлением на каждое пятилетие). Такой же договор был заключен этими республиками и с Гагаузской Республикой.

       Наряду с работой, которая постоянно велась депутатами ВС РА в Москве (3. Ачба, Ю. Вороновым, А. Какуевым и другими), был осуществлен, что называется, прорыв в области представления интересов Республики Абхазия в так называемом дальнем зарубежье. В конце января — начале февраля 1993 г. абхазская делегация нанесла визит в Турецкую Республику. Возглавлял делегацию председатель комиссии ВС РА по иностранным делам и межпарламентским связям Саид Таркил (спустя время, 17 мая, было образовано Министерство иностранных дел РА под его руководством). В марте небольшая абхазская делегация во главе с депутатом ВС РА Нателлой Акаба активно поработала в Соединенных Штатах Америки (первую подготовительную поездку в США эта делегация совершила еще в декабре 1992 года). Она приняла участие в международной конференции по урегулированию конфликтов в Атланте, посетила Госдепартамент США, штаб-квартиры ряда американских конгрессменов, встречалась с сотрудниками миссий ООН ведущих стран мира - всех постоянных членов Совета Безопасности. В апреле—мае депутаты ВС РА Юрий Воронов и Станислав Лакоба совершили поездку в Великобританию, где приняли участие в международной научной конференции по проблемам Кавказа, посетили Шотландию, в том числе город-побратим Сухума Килмар­нок.

Руководство Республики Абхазия не оставляло надежды добиться прекращения войны путем переговоров. Однако, все попытки достичь мирного урегулирования натыкались на нежелание тбилисского руководства и марионеточного пра­вительства в Сухуме выводить с территории Абхазии грузин­ские войска. Между тем, надо было быть политическим слеп­цом, чтобы не видеть: пока эти войска будут находиться в Абхазии, война будет продолжаться.

В середине марта Вооруженные силы Республики Абхазия предприняли новую политику освобождения Сухума, форси­ровав Гумисту в нижнем ее течении. Подготовка наступления велась тщательно. Была продумана и экипировка - броне­жилеты, водонепроницаемые костюмы, — которая, кстати, спасла жизнь многим абхазским бойцам. Но в то же время наученные горьким для себя гагрским опытом грузинское военное командование предприняло самые серьезные меры для укрепления обороны города от предполагаемого наступ­ления. В ночь на 16 марта после интенсивной артиллерийской подготовки и бомбежки с воздуха абхазские подразделения (в том числе созданный незадолго до этого армянский ба­тальон им. маршала Баграмяна) переправились на левый берег Гумисты, прорвали в нескольких местах оборону про­тивника и завязали бои за овладение стратегически важными высотами. Отдельные группы просочились в глубь города.

И все же наступление не удалось, хотя по признанию гру­зинских руководителей, «судьба города висела на волоске». Многие пошедшие вперед группы оказались в окружении, держались на левом берегу до 2—3 суток, но сумели в конце концов выбраться на правый берег и вынести раненых.

«Если бы все подразделения действовали так, как лучшие, — заявил в телевизионном обращении 20 марта Предсе­датель Верховного Совета Республики Абхазия Главнокомандующий Вооруженными силами Республики Владислав Ард­зинба, — победа, несомненно была бы за нами».

Ни в одной боевой операции с начала войны абхазская армия не несла такие ощутимые потери: их было в три раза больше, чем 5 января. Большой урон был нанесен и против­нику — как сказал в интервью Абхазскому телевидению министр обороны Республики Абхазия Владимир Аршба, живой силы его уничтожили больше, чем во время весьма успешной для абхазской стороны гагрской операции в начале октября 1992 года, которая, как известно, завершилась разгромом группировки грузинских войск.

Война, таким образом, вышла на новый виток ожесточения и вовлеченности в конфликт различных сил. Если в составе Вооруженных сил Абхазии к тому времени намного прибавилось казаков и других представителей самых различных регионов СНГ, то и в составе грузинских войск в Сухуме, по данным разведки Минобороны Абхазии, находилось значительное число наемников из Западной Украины, которые были завербованы командующим Вооруженными Силами Грузии генерал-полковником Анатолием Камкамидзе, служившим в 80-е годы заместителем командующего Прикарпатским военным округом Советской Армии.

Горе людей, потерявших своих близких во время кровопролитных боев на подступах к Сухуму, усугублялось невозможностью их похоронить. Грузинское военное командование, с которым абхазские представители вступили в переговоры о выдаче тел погибших, всячески тянуло с ответом, не выходило на оговоренную заранее связь по рации. По мнению многих, оно тем самым хотело усугубить недовольство в абхазском народе, вызвать в нем ропот против руководства РА, привести народ к распаду.

Это был один из самых критических моментов в ходе войны. 25 марта в переполненном зале Дома культуры Гудаутского района состоялось собрание родственников павших воинов, представителей общественности сел и городов с целью, как было объявлено, посоветоваться, что предпринять в ситуации, которая сложилась с выдачей тел. Но вскоре разговор, как нетрудно было предвидеть, вышел за рамки оговоренной темы и коснулся самых широких аспектов общественно-политической и военной обстановки. И хотя в споре здесь столкнулись разные мнения, было очевидно, что подавляющее большинство участников видит единственную возможность спасения абхазского народа в продолжении борьбы за изгнание грузинских войск с территории Абхазии. Достаточно сказать, что когда один из ораторов начал свою речь словами: «Давайте прежде всего решим: будем ли мы воевать или будем сдаваться!..», его прервали шумом, гневными выкриками: «Сам сдавайся!», и долго не давали продолжить выступление. Позиция участников собрания выразилась в принятом ими обращении к народу Абхазии, в котором, в частности, было сказано: «Народ, который однажды встал на колени, никогда больше с колен не встанет. Но народ, который борется за свою свободу, рано или поздно ее завоюет. ...Как бы нам ни было больно, мы знаем, что наши близкие отдали самое дорогое, что у них было — свои жизни — за свободу своей Родины. Мы знаем, что они захоронены в родной земле. Память о них еще больше сплотит нас. Еще сильнее наше желание прийти в город, к могилам наших близких, чтобы воздать им все подобающие почести».

Вновь наступил довольно долгий, длившийся на этот раз три с половиной месяца период, когда боевые действия на Гумистинском фронте сводились к ожесточенным артиллерийским перестрелкам, а в непосредственный контакт абхаз­ские и грузинские вооруженные формирования входили только на Восточном фронте, в Очамчирском районе.

23 марта в Гудауте состоялось очередное заседание сессии Верховного Совета Республики Абхазия. Сессия ратифи­цировала договоры о дружбе и взаимопомощи между Республикой Абхазия и Приднестровской Молдавской Республикой и между Республикой Абхазия и Гагаузской Республикой. Были приняты постановления о создании Госкомитета РА по делам репатриации и «О порядке приема в граждан­ство Республики Абхазия отдельных категорий граждан иностранных государств» (оба эти постановления были связаны с растущим числом потомков абхазских махаджиров XIX века, желающих вернуться на историческую родину). Сессия приняла также Обращение к Президенту и Верховному Совету Российской Федерации с просьбой в соответствующей международно-правовой форме вернуть Абхазию в состав России (в которую она добровольно вошла в 1810 году), либо взять под покровительство России.

Последний документ явился отражением того напряженного поиска оптимального государственного статуса Абхазии, который шел в республике в новых исторических обстоятельствах: ясно было, что чем дольше продолжается грузино-абхазская война, тем иллюзорней становится возможность не только федеративных, но даже конфедеративных отношений Абхазии с Грузией, на которые согласился бы абхазский народ. Вместе с тем руководство Абхазии, ее национально-освободительного движения старались оставлять в области определения будущего статуса республики «пространство для маневра».

Руководство России, как и следовало ожидать, отреагировало на это обращение весьма осторожно; кроме высказываний некоторых официальных лиц о том, что обращение ВС Абхазии встречено в ВС России «с признательностью», никакого ответа не последовало.

Роль России в грузино-абхазской войне продолжала оставаться двойственной. Если говорить об отношении простого народа, то постоянное пополнение абхазской армии русскими добровольцами говорит само за себя, больше того — эта вой­на, сплотив кавказских горцев и казаков в совместной борь­бе за свободу Абхазии, помогала преодолевать известные противоречия, имевшие место между ними на Северном Кав­казе. 4—5 апреля в Пицунде состоялось консультативное со­вещание представителей Конфедерации народов Кавказа и казачества Юга России, которые приняли соглашение о заключении договора о дружбе и сотрудничестве, а в конце то­го же месяца в Ставрополе — консультативный Совет КНК и Юга России, принявший соглашение о принципах сотруд­ничества и взаимопомощи. Присутствие группировки россий­ских войск в Абхазии продолжало служить сдерживающим фактором для тех в Тбилиси, кто хотел «добиться мира воен­ным, путем». Руководство России, в лице представителей и законодательной, и исполнительной ветвей власти неодно­кратно заверяло абхазскую сторону, что договор о дружбе и сотрудничестве между Россией и Грузией, проект которого активно разрабатывался и в котором прежде всего, конечно, была заинтересована Грузия, не будет подписан до урегули­рования грузино-абхазского вооруженного конфликта.

Это с одной стороны. А с другой — многие в правительстве РФ, в частности, в российском МИДе, явно продолжали ставить во главу угла интересы тбилисского руководства и лично Э. Шеварднадзе. Судя по ряду публичных высказыва­ний министра иностранных дел России А. Козырева и вице-премьера С. Шахрая, они пуще всего на свете боялись поставить под сомнение «территориальную целостность» Грузии. Думается, в этой позиции присутствует политическая зашоренность. Хорош был бы российский дипломат XIX века, ко­торый вместо поддержки освободительной борьбы балканских народов пекся бы о территориальной целостности Турции!

Все эти противоречия проявились в ходе дипломатических маневров весны-лета 1993 года. После вызвавшей открытое недовольство Тбилиси поездки министра обороны России Павла Грачева по российским военным объектам на Кавказе, в том числе в Абхазии, в Сочи 6—9 апреля прошли российско-грузинские переговоры. Российскую делегацию на них возглавлял Павел Грачев и зам. министра иностранных дел Борис Пастухов, грузинскую - премьер-министр Тенгиз Сигуа, министр обороны Тенгиз Китовани и командующий «Мхедриони» Джаба Иоселиани. Стороны подписали соглашение о выводе российских войск из Грузии до конца 1995 года, но в сфере   наиболее   острых   противоречий - камнем преткновения тут была Абхазия — так ни о чем и не договорились. Оно и не удивительно. Ведь если обобщить и проанализировать «пакет предложений», с которым приехала на переговоры грузинская делегация («выведите российские войска из зоны конфликта», обеспечьте охрану границы по реке Псоу грузинскими, а не абхазскими пограничниками и даже «обеспечьте железнодорожное сообщение от Адлера до Сухуми»), то это означало ни больше, ни меньше, как «дайте нам в конце концов арестовать или изгнать из Абхазии «Ардзинба и его окружение» и установить на всей ее территории свой порядок». Весьма любопытно было наблюдать во время переговоров картину, когда после долгих пикировок о судьбе российской воздушно-десантной части в   с. Бамбора близ Гудауты и Эшерской сейсмической лаборатории, постоянно подвергавшейся обстрелам с грузинских позиций, Джаба Иоселиани кричал - уже во время перерыва: «Да взорвите вы эту лабораторию - и дело с концом!».

В Абхазии отреагировали на эти переговоры закономерным недоумением: почему «абхазский вопрос» на них решался без участия представителей РА, а также почему вместо вывода грузинских войск с территории Абхазии, как главной причины продолжения военных действий, обсуждался вывод войск российских?

22 апреля парламент Грузии принял обращение к абхазскому народу. 24 апреля Верховный Совет Республики Абхазия сделал заявление, в котором, в частности, было сказано, что он приветствует это обращение: «Впервые за восемь месяцев парламент Грузии, наконец, призвал не ко всеобщей мобилизации, а к прекращению войны... Если парламент Грузии действительно отказался от силового решения проблемы взаимоотношений Абхазии и Грузии и искренен в своем заявлении о необходимости прекращения войны, подтвердить это может вывод войск из Абхазии, механизм которого мы го­товы обсудить».

5—6 мая в столице Республики Адыгея Майкопе состоя­лись российско-абхазские консультации. Российскую делега­цию возглавлял Борис Пастухов, абхазскую - заместитель Председателя ВС РА Сократ Джинджолия. Выполняя по­среднические функции, делегация РФ ознакомила представителей Абхазии с итогами российско-грузинских переговоров в Сочи. Участники консультаций высказались за ускорение подготовки новой встречи на высоком уровне по проблемам мирного урегулирования в Абхазии.

Уход в отставку министра обороны Грузии Тенгиза Китовани и назначение на эту должность Гии Каркарашвили, по­следовавшие в начале мая, наблюдатели единодушно расце­нили, как укрепление позиций Шеварднадзе в грузинском руководстве. 14 мая в Москве состоялась его встреча с Бори­сом Ельциным. И хотя достигнутое в результате этой встречи соглашение о прекращении с 20 мая огня в Абхазии было странным образом подписано без участия абхазской стороны, Главнокомандующий Вооруженными силами РА Владислав Ардзинба, демонстрируя добрую волю, издал приказ о прекращении боевых действий в означенное время.

21 мая в Гудауте побывал назначенный личным представителем  Президента России в зоне конфликта Б.  Пастухов. 22 мая сюда прибыл специальный посланник Генерального секретаря ООН Э. Бруннер, который предложил противоборствующим сторонам встречу под эгидой ООН.

Как, однако, и предполагалось наблюдателями,    майское соглашение о прекращении огня осталось по сути на бумаге. На  Восточном  фронте военная  активность не прекращалась ни на день. Грузинские    войска    наносили    артиллерийские удары по позициям абхазских сил и мирным селам Очамчирского района,  несколько раз    переходили    в    наступление. 24 мая над селом Сакен, контролируемым грузинскими   войсками, был сбит российский гражданский    вертолет    МИ-6, перевозивший гуманитарный груз в блокадный Ткуарчал. Все пятеро членов экипажа погибли.

8 июня после переговоров в Тбилиси в Гудауте побывала делегация Российской Федерации во главе с Андреем Козы­ревым. Руководитель внешнеполитического ведомства Рос­сии несколько раз подчеркнул: РФ намерена предпринять самые жесткие меры, чтобы добиться наконец реального прекращения кровопролития в Абхазии. Только вот вопрос: как это сделать, оставив здесь все как есть? Ясно ведь было, что законное руководство Абхазии не намерено бесконечно рабо­тать в изгнании, вне столицы республики (как и то, что созданные в Сухуме параллельные властные структуры добро­вольно свои места не покинут). Предложенный Козыревым поэтапный сценарий урегулирования (сперва прекращение огня, демилитаризация, а потом уже решение всех последующих вопросов) абхазскую сторону явно не устроил, так как мог оказаться для нее ловушкой, попыткой узаконить воен­ный переворот в Сухуме, произошедший в середине августа 1992 г. и законсервировать фактический раздел Абхазии.

     В то же время положительным результатом июньской поездки делегации РФ по маршруту Тбилиси—Гудаута—Сухум следует назвать достижение договоренности о возобновлении доставки гуманитарной помощи в Абхазию (в Сухум и Ткуарчал), вывозу беженцев из этих городов. Трехдневная акция после проработки ее деталей началась 16 июня. На этот раз гуманитарный груз был доставлен по морю на двух больших десантных кораблях на территорию Абхазии, контролируе­мую войсками Грузии, а из Сухума в Ткуарчал через Очамчиру и село Бедиа — автоколонной. На этих же судах были вывезены беженцы - из Сухума в Сочи, ткуарчальские - в Пицунду.

20 июня в селе Лыхны состоялся многолюдный сход жи­телей Абхазии, на котором обсуждался вопрос о политиче­ской ситуации в республике. Участники схода приняли обра­щения к Генеральному секретарю ООН — Бутросу Гали, Президенту России Б. Н. Ельцину, Председателю ВС Республики Абхазия В. Г. Ардзинба, республикам Российской Федерации, народам Северного Кавказа и Юга России, в которых осудили планы заключения договора о дружбе и сотрудничестве между Россией и Грузией до обеспечения гарантий безопасности народа Абхазии, вновь потребовали незамедлительного вывода войск Грузии из Абхазии как главного и непременного условия установления мира в регионе.

...Поскольку все усилия решить абхазскую проблему дипломатическим путем неизменно наталкивались на упорное нежелание тбилисского руководства «сдавать» марионеточное правительство в Сухуме и способствовать восстановлению деятельности законных органов власти на всей территории Абхазии, руководству РА ничего не оставалось делать, как продолжать вооруженную борьбу за изгнание из Абхазии грузинских войск. Еще с середины весны резко возросла ин­тенсивность артперестрелок на Гумистинском фронте. Поскольку Сухум находился гораздо ближе к линии фронта, чем густонаселенные районы с абхазской стороны, а грузинское военное командование часто располагало огневые средства непосредственно в жилых кварталах города, то вполне понятно, почему в оккупированной столице Абхазии было гораздо больше и разрушений и жертв среди мирного населения (что делать, и советским войскам во время Великой Отечественной войны приходилось вести артогонь по своим городам). Грузинская сторона неизменно поднимала по поводу этого крик, хотя и ее артсредства методично «доставали» Новый Афон с его уникальными памятниками зодчества, раннехристиан­ской культуры. 26 апреля самолету ВВС Грузии удалось прорваться в Гудауту и произвести бомбардировку центральной части города, и нет сомнений, что если б небо над российским аэродромом в Бамборе и, следовательно, над Гудаутой не было надежно защищено, это делалось бы постоянно.

2 июля Вооруженные силы Республики Абхазия (Минобороны РА возглавляли получившие к тому времени звания генерал-майоров и. о. министра С. Сосналиев и начальник генштаба С. Дбар) вновь развернули наступательные действия. Ночью в селе Тамыш Очамчирского района высадился морской десант численностью 300 человек. Соединившись в районе Черноморского шоссе с подразделениями абхазской армии, воевавшими на Восточном фронте, десантники перерезали трассу и в течение недели жестко удерживали коридор около 10 км, не давая грузинскому военному командованию перебрасывать подкрепления в район Сухума. Затем, взорвав мосты на этом отрезке трассы, они отошли на постоянные позиции абхазских сел в Очамчирском районе. Высокое воинское мастерство, мужество и героизм десантников были отмечены в приказе Главнокомандующего ВС РА В. Ардзинба.

В третьем часу ночи 4 июля группа бойцов пересекла шоссейный мост через Гумисту в Нижней Эшере и выбила противника с участка первой линии обороны. Но это был отвлекающий маневр (группа оказывала сопротивление почти сутки и отошла на прежние позиции к концу следующего дня). А основные действия наступательной операции разворачивались между тем севернее Сухума. Перейдя Гумисту в районе двуречья, абхазские силы в течение нескольких дней заняли села Гума, Ахалшени, Каман, а также Сухум ГЭС. Был взят в плен грузинский генерал Мамулашвили. 9 июля в 22 часа бойцы ВС РА вошли в село Шрома, где к 24 часам сопротив­ление противника было сломлено. Над этим крупным населенным пунктом был поднят флаг Республики Абхазия.

Дальнейшее наступление абхазских войск приостановилось, однако и войска Грузии, несмотря на широковещатель­ные заявления ее руководства, не могли выбить их из Шромы и близлежащих сел. Шли упорные бои за обладание расположенными здесь господствующими над столицей Абхазии высотами, несколько раз переходили из рук в руки село Цугуровка, сопка Ахбюк...

В грузинском стане вновь возникло замешательство. Снова в Сухум пришлось лететь Шеварднадзе. Был разжалован в рядовые за отказ отправиться со своими курсантами на войну начальник высшего полицейского училища в Тбилиси Гиви Кванталиани.

Министр обороны Грузии Гия Каркарашвили **) предъявил абхазской стороне ультиматум: если формирования Воору­женных сил РА не будут в течение суток к 14 июля отведены из Шромы и Ахалшени, грузинские войска пойдут в наступ­ление на Гудауту. Как и в августе 92-го, это, впрочем, ока­залось блефом.

18 июля, как сообщили грузинские средства массовой ин­формации, председатель Совмина Автономной Республики Абхазия, он же — руководитель ее Совета обороны генерал-майор Тамаз Надарейшвили, со ссылкой на состояние здоровья подал в отставку. Взамен него Шеварднадзе в очередной прилет в Сухум привез очередного наместника - своего давнего ученика и выдвиженца, бывшего первого секретаря ЦК комсомола Грузии, а затем зав. отделом ЦК КП Грузии Жиули Шартава.

Надарейшвили, как и до этого двух «крестных отцов» Грузии - Китовани и Иоселиани, тоже отправленных в отставку с государственных постов (но отнюдь не ушедших с политической арены), наградили орденом Вахтанга Горгасали. По свидетельству некоторых источников, ухудшению его здоровья и так надорванного в тщетной    борьбе   с    «гудаутской группировкой», предшествовала очередная кровавая разборка в политико-мафиозных кругах оккупированного Сухума.

Впрочем, последующие события дают основания предположить, что главной причиной того, почему он был отправлен, пусть и с почетом, на политическую свалку, послужило дру­гое: Шеварднадзе, наконец, понял, что лобовой атакой ему Абхазию не взять, и начал избавляться от людей, которые наверняка вставляли бы палки в колеса при проведении «но­вого курса» относительно Абхазии.

Многие аналитики считают, что в критический момент сражения за Сухум в российском руководстве активизирова­лись политики, которые не хотели допустить победы абхазов, ибо это, по их мнению, вело к неминуемой отставке Шевард­надзе и потере российского влияния в Грузии.

Дипломатические усилия по урегулированию вооруженного конфликта между тем продолжались. В Москве тянулись трехсторонние переговоры, на которых абхазскую делегацию возглавлял А. Джергения, а грузинскую — А. Кавсадзе. Наконец, грузинская сторона решилась подписать соглашение, в котором предусматривался вывод войск Грузии из Абхазии и восстановление в республике деятельности законных органов власти. Как и ожидалось, в Тбилиси это многими было встречено в штыки.

Но челночная дипломатия личного представителя Президента России Бориса Пастухова, постоянно курсировавшего между Гудаутой и Тбилиси с Сухумом, привела все же к подписанию 27 июля в Сочи Соглашения о прекращении огня в Абхазии и механизме контроля за его соблюдением. Этот документ подписали: за абхазскую сторону С. Джинджолия, за грузинскую — спикер парламента РГ В. Гогуадзе, за Российскую Федерацию — А. Козырев. В Соглашении в частности было сказано: до 5 августа 1993 г. формируется объединенная комиссия по урегулированию конфликта в Абхазии, в которой участвуют представители и наблюдатели от OOН СБСЕ; стороны считают необходимым приглашение и использование в зоне конфликта международных наблюдателей и миротворческих сил; в течение 10—15 дней со дня прекращения огня с территории Абхазии будут выведены вооруженные формирования Республики Грузия; вооруженные формирования абхазской стороны сводятся в полк внутренних войск, который переходит на казарменное положение и выполняет до полномасштабного урегулирования свойственные внутренним войскам функции (охрана магистральных путей, важных объектов); для тех же целей из местного населения формируется подразделение внутренних войск грузинской стороны, которое будет находиться на казарменном положении и впо­следствии вместе с упомянутым полком войдет в состав по­лиэтнических внутренних войск Абхазии; стороны создают условия для возобновления нормальной деятельности законных органов власти в Абхазии.

Подписанию этого соглашения предшествовали бурные дебаты в парламенте Республики Грузия. Ряд представителей оппозиции, в частности лидер партии национальной независимости Грузии Ираклий Церетели расценили его как капитуляцию Грузии. Не обошлось без споров и при обсуждении 26 июля проекта Соглашения в Верховном Совете Республики Абхазии. Ясно было, что грузинская сторона пошла на подписание документа под угрозой сдачи Сухума и воен­ного поражения. Если обратиться к спортивной терминологии, то Соглашение означало победу абхазской стороны по очкам, многие же ее представители надеялись на чистую по­беду - пройдя победным маршем до Ингура, изгнав захват­чиков силой.

30 июля Верховный Совет РА утвердил абхазскую часть объединенной комиссии по урегулированию в Абхазии в со­ставе: Н. Хашба — зам. Предсовмина РА (руководитель), С. Таркил - и. о. министра иностранных дел РА; Г. Берулава - и. о. председателя службы безопасности РА; Г. Допуа  - зам. министра обороны РА; С. Лакоба — председатель комиссии ВС по иностранным делам и межпарламент­ским связям; Б. Кобахия — председатель Госкомимущества РА.

Сопредседателем комиссии с российской стороны был наз­начен председатель ГКЧС России Сергей Шойгу.

В первой половине августа в Сухуме, Пицунде и Сочи по­стоянно проводились заседания объединенной комиссии, об­суждавшие конкретные вопросы хода демилитаризации зоны конфликта. И хотя грузинская сторона всячески затягивала вывод войск РГ, прежде всего тяжелой техники (9 августа Владиславу Ардзинба пришлось обратиться с посланием по этому поводу к Б. Ельцину и Бутросу Гали), процесс все же продвигался вперед.

Народ Абхазии отнесся к начавшемуся процессу мирного Урегулирования с большой осторожностью, хорошо зная це­ну обещаниям и посулам тбилисского руководства. Возможность такого «замирения» представлялась с трудом. Тем не менее в народе понимали, что этот шанс на мир   нельзя   не использовать.

   С 4 по 8 августа в г. Сочи проходила международная Черноморская  выставка-ярмарка,    организованная    германской фирмой «Примус». Наряду с такими странами, как ФРГ, Голландия, Италия, Турция, Израиль, Россия, в ней принимала участие и Абхазия. Многие были удивлены   жизнеспособностью экономики Абхазии, которая несмотря на    разорительную кровопролитную войну может участвовать в таких   выставках.

    14 августа, в годовщину начала войны, решением правительства РА отмечался День памяти защитников Отечества. Были приспущены государственные флаги. В городах Гудаута, Гагра, Ткуарчал, селах Абхазии прошли митинги памяти погибших за ее свободу и суверенитет. Выступавшие на них подчеркивали, что год народно-освободительной войны в Абхазии показал: народ Апсны никогда и никому не удастся поставить на колени.

Примечания

*) Впрочем, в дальнейшем, судя по некоторым выступлениям Зураба Лабахуа в печати, в частности, в «Независимой газете» в его позиции стал просматриваться отход от принципиальной позиции абхазской стороны по проблемам урегулирования вооруженного конфликта. После пребывания под домашним арестом в Тбилиси (здесь он когда-то проработал немало лет Председателем Госплана Грузинской ССР) 3. Лабахуа выехал в Москву, а оттуда прислал Верховному Совету и правительству Республики Абхазия письмо. Как отмечалось в постановлении Президиума ВС РА от 19 апреля 1993 года, «суждения, изложенные в нем, свидетельствуют о стремлении 3. А. Лабахуа фактически отмежеваться от политическом курса руководства Абхазии, что вынуждает его просить поручить ему «выполнение под руководством правительства внешэкономнческих и других функций в г. Москве, в России в целом и других странах СНГ». Президиум ВС РА осудил такую позицию 3. Лабахуа и освободил его от должности заместителя Председателя Совмина РА и других обязанностей.

**)  Он был назначен министром в мае после упорной борьбы Шеварднадзе с Китовани.