Четыре года тому назад, когда началась воина с Турцией, в Абхазии жили абхазы, которые были обезоружены правительством. Турки знали, что этот край полностью не защищён и приставили к Сухуму несколько бронированных кораблей с солдатами. Русская армия не могла оказать, сопротивления пре­восходящей ее Турецкой армии и отошла к горам, в Цебсльду, на 20-30 верст от Сухума. Абхазы оказа­лись меж двух огней: они должны были или переселится в непроходимые леса и представить свое имущество турецкому мечу, мечу и огню, или же примкнуть, к туркам... Абхазы перешли на сторону турков, отдали им в руки свою страну. После нескольких столкновений с российской армией турки вынуждены были оставить и Абхазию и Сухум,  и чтобы (русские) не учинили расправу над абхазами,  турки их погнали в Турцию...

До войны Сухум был довольно-таки большой город, вокруг него проживали абхазы. По его широ­ким и глухим улицам, если и пройдёт путник, и то больше русский солдат  или мегрельский духанщик.  И действительно, вся Сухумская торговля находилась в руках мегрелов, играющих такую же роль в торговле на восточном побережье Черного моря, какую армя­не в Тифлисе...

Редко встретите такую плодородную и урожай­ную почву, какая в Абхазии... Но удивительно то, что такая плодородная земля лежит неухоженная, как там же, рядом, в Мегрелии за полтора кцева  земли мегрелы друг другу разбивают головы...

Помимо плодородных земель, у абхазов есть и огромные леса. Я уж не говорю об особом самшито­вом лесе, так как я его не видел, а только слышал, что этот лес стоит несколько миллионов. Много и других дорогих лесов. Во многих местах произрастают оре­ховые и дубовые леса, а каштановые деревья не имеют счета. Уже давно на морское побережье к этой дорогой древесине тянутся европейцы ... Как только вышли из Сухума, и пошли берегом моря, влево от дороги мы встретили несколько хорошо обработан­ных усадеб. Эти усадьбы принадлежат неким Волко­вым, Введенским и другим...

В двух-трёх верстах от Сухума встречаются хо­рошо ухоженные усадьбы, но чуть дальше царит та­кая тишина, безлюдье, какую редко можно встретить в лесах Америки. Пройдете 10, 15, 20 верст (по дре­мучему лесу) и нигде не встретите и признаков чело­веческого поселения. Мечтаешь увидеть хотя бы за­бор, услышать лай собаки, чтобы мир не казался пус­тынным, как до сотворения человека. Не удивитель­но, что вблизи главнейшего города Абхазии такое за­тишье, ибо абхазов в Абхазии пет: многие из пересе­лившихся не вернулись, а те, кто вернулся, не имеют права селиться ближе 30 верст 01 Сухума.

- Так кому же принадлежат сейчас земли Абха­зии? - спросил я своего попутчика.

- Вот этот лес принадлежит вдове Колюбякиной, - ответил он мне.

- До какого места?

- Еще далеко... Вот до того ущелья все ее.

- А дальше чья?

- Генерала Кравченко.

- Какого Кравченко? - Генерала Кравченко; то­го, который командовал в Сухуме войсками при вступлении османов?

- Да, именно, его.

- А, это чья? - спросил я его, пройдя несколько верст.

- Вдовы комендаша Сухума... Словом , за земли Сухумского отдела обрывали друг другу уши; и стар и млад, и поп и люд присваи­вали себе усадьбы несчастных абхазов и становились хозяевами. Я неспроста упомянул о попе и люде: и попам досталась своя доля в соответствии с их саном; в некоторых местах простым священникам давалось до шестидесяти дгиури. Каждому досталась своя до­ля, но еще осталось много пустующих усадеб. Же­лающих поселиться нашлось немало, в особенности мегрелов. Но на государственных землях в окрестностях Сухума не было ни одного мегрела. Лишь некоторые хозяева усадеб, да и сами же коренные жители Абхазии, давали мегрелам усадьбы для обработки на; правах четвертины - сами пользовались и им давали возможность воспользоваться. Князь Г.Шервашидзе в своем поместье на берегу реки Кодор, в четыре ряда поселил до двухсот мегрельских дворов. Безусловно, здешних жителей ожидает лучшая участь, нежели пе­реселившихся из других стран - болгар и греков...