Несбывшиеся мечты.

Я писала о своей печальной поездке к отцу в Монте-Карло в 1968 году, когда почти после полугодовой разлуки, мы оба так ждали радостной встречи. Но судьба решила иначе. Я опоздала всего на неделю. 25 августа счастливая, уверенная в скором свидании сошла я на перроне парижского вокзала, а 20-го августа дорогой Александр Константинович Шервашидзе-Чачба был похоронен в Ницце…

Невыразимо было моё горе.

Я обнаружила у отца столько записей, говорящих о его глубоком патриотизме, о его тоске по Родине, его стремлении помочь культурному развитию бедной маленькой Абхазии.

Проблемы народного образования, просвещения, эстетического воспитания молодых абхазов были в центре его внимания. Эти записи были сделаны в 1917–1919 гг. во время его пребывания в Сухуми. В последние годы своей жизни, лелея надежду о возвращении на Родину, он, просматривая ранее написанное, делал пометки, дополнения уже дрожащей старческой рукой.

Я и об этом писала, но сейчас хочу осветить подробнее. В 1958 году отец писал мне:  «Дорогая Биночка, прошу тебя узнать у кого следует, как я буду в Сухуми жить и смогу ли работать, т.е. заниматься рисованием и живописью в смысле преподавания . не затрудняя себя узнай про это и дай мне знать…». Ему шёл 91-й год.

Он хотел ещё работать, быть полезным своим соотечественникам, передать свой долголетний опыт молодому поколению. Его планы (конечно, я пишу с большим сокращением:  «Музей, Дом искусств (музыкальные курсы, драматические, школа живописи, ваяния и зодчества, школа танца)».

Развивая мысль о создании школы живописи, ваяния и зодчества:

«Проект студии живописи» -   (позднее приписано «институт»)».

«  I. Общая мастерская,

Рисование и живопись с натуры, обязательная для всех учеников студии. Курс   не менее 3-х летний.

       а)  Класс изучения архит. стилей. Вечернее рисование сопровождаемое    лекцией.  

       б)  Класс анатомии.

       в)  Класс перспективы.

                               II.  Мастерская декорац. живописи.

        а)  класс театральной перспективы.

        б)  Класс макетный.

        в)  рисование и живопись с натуры.

         г)  рисование на память.

Общий класс с учениками общей мастерской».

И всё это с разбивкой количества часов по неделям, по каждому пункту.

      «Для учеников студии:

Рисунок есть движение, пропорция и форма, в работе должно проявить темперамент, воображение, чувство общаго, стиль.

Мысль должна неустанно работать, а взор летать по рисунку и холсту, как хищная птица.

Для успешной работы вы должны иметь две вещи: талант и умение распоряжаться собой и теми средствами, которые современная живопись может вам предоставить. Талант дать я не могу – это дело ваших родителей и Бога, остальное зависит столько же от меня, сколько и от вас самих.

Рисуя, минуйте подробности, но ищите только общее. В общем вся сила и всё право на жизнь вашей работы, без общего работа ваша мертва и время, потраченное на эту работу, потеряно без пользы.

Рисовать же вы должны так, чтобы в любую минуту могли остановить работу вашу, и было бы в рисунке вашем вполне понятно и ясно, что вы хотели сказать и выразить в этой работе.

Темперамент. Во время работы горите, но внутренне. Внешне будьте, во что бы то ни стало, спокойны, хладнокровны и уверены. Это трудно, но этого нужно достигать.

Впечатление. Впечатления от окружающего нас мира получают все. Но лишь немногие одарённые люди хранят где-то внутри  своего «я» это впечатление, выбирают из него главное, важное такое, что составляет самоё жизнь.

Поэтому художник должен быть открытой клавиатурой, инструментом, эхом нежным, внимательным, ярким и сильным отзвуком…

Наделить вас таким инструментом, такими звучащими струнами я не могу, но дать вам в руки умение, вернее указать путь кратчайший  к такому умению я могу и должен сделать.

Наше искусство есть плод сосредоточенной мысли. Оно есть выражение личности.

Личность свободна, творчество ея ничем не ограничено, она не подчинена никаким внешним законам. Личность художника  ценна лишь тогда, когда выявление ея совершается в условиях полной свободы…

Школа в истинном действе своём есть свободное содружество людей ежедневно и ежечасно подвизающихся в познании природы, т.е. гармонии окружающего их мира, содружество работающих, ищущих, двигающихся вперёд, всё дальше, всё выше к одной великой цели, каждый своей дорогой, тропинкой, своим путём, свободный и сильный.

Итак, вот ваша личность имеет все данные для своего выявления: вы имеете талант, все внешние условия благоприятны, но, если вы не обладаете исключительным терпением, если в вашей груди нет гранитной воли, если вы не в силах начать снова неудавшийся большой труд, если для вас я хочу  не есть я делаю,  оставьте избранный вами путь.

Художник нашего времени – исполнитель своих мечтаний, ибо условия нашего времени таковы, что художник может свободно мечтать и свободно творить…». «Такова его роль в нашем космическом мире» - приписано рукой отца потом.

Я больше не делаю выписок из предполагаемого общения  Александра Константиновича с  учениками Студии, т.к. не уверена, что это заинтересует Вас, читатель (мне же дорога каждая строчка отца, но ведь я дочь).

А вот ещё его интересная запись:

«M’ Patouilet предлагает посылать двух мальчиков абхазов в каждый из колледжей юга Франции, где всегда есть несколько воспитанников иностранцев».

Мечты…Мечты…

И как трогательно обращение отца к молодым абхазам:

«Юным абхазам, детям Страны Души.

Апсны – твой древний клич звучит, как звук далёкий и тихий, как эхо, как шелест листьев, как далёкое и сладкое воспоминание,- о мать моя Абхазия! – каким глубоким сном спят твои усталые сыны!

Пьянящий мёд твоих лесов, уклон холмов, окрашенных цветами диких роз и близких гор сияющая даль, и снег далёкий и шумный бег твоих потоков, и гладь озёрных вод, лесов душистая прохлада, и топких берегов зелёная оправа – а мать моя Абхазия! – иди туда, к снегам. Там виждь, и внемли, и живи, чтоб каждый камень, каждый лист, упавший и сухой, чтоб каждый новый облик родного смуглого лица, как смена утреннего неба, роняли светсвой благодатный в душе твоей и жадной и пытливой».

Как любил Абхазию отец, как он стремился домой, как хотел помочь нам и как много мы потеряли, не вернув его в своё время на Родину.

Сейчас останки его покоятся в родной земле, и Сухумское художественное училище носит имя Александра Константиновича Чачба-Шервашидзе – спасибо большое соотечественникам! 

Хочется закончить тёплыми словами из письма ко мне от 21.03.1983г. большого друга «князеньки» знаменитого Сержа Лифаря:

«Рад переслать в Ваш семейный архив 3 письма Вашего отца, дорогого нам князеньки   Шервашидзе – так желавшего «уснуть» на Родной Ему земле. И пускай эти строки перенесут Вам Его Духовную улыбку и слезу».

Сухум, 1988